– Нас там совсем прижали, – сказал дядя Коля, заметив мое выражение лица.
– Укусили кого-то?
– Нет, с этим все в порядке… Да вот, смотри…
Мы как раз подбежали к остаткам элеватора со второго этажа на первый. Внизу стоял БТР, который все завести пытались, а снаружи должен быть автомобиль милицейский. Только теперь нам, к сожалению, до него не добраться. Мертвяки плотной толпой окружили БТР, и пытались на него взлезть. К счастью, на это им не хватало ни сил, ни ума. Лишь бессильно стучали руками по броне, да бились об борта телом. Из одного люка наполовину высунулся Артем-старший и сносил головы из автомата самым наглым мертвякам, тщательно выбирая мишени. Остальных видно не было, оставалось только надеяться, что все внутри.
Пешком к ним не пробиться. Не то, что влезть не успеем, так просто спуститься не сможем. Лестница вниз наверняка тоже утрамбована этой нечистью. А даже если и нет, между последней ступенькой и машиной была плотная толпа мертвецов, напиравших все сильнее. Пули будут просто бессильны против такого количества ходячих трупов. Тут даже станковый пулемет мало чем поможет. Многочисленные дырки в телах никак не мешают их жизненному функционированию.
Артем случайно заметил свет фонарика дяди Коли и замахал нам рукой, приветствуя.
– Мы к вам не проберемся! – крикнул я ему.
В ответ БТР взревел своим мощным мотором и проложил себе колею в плотной толпе зомби. Чтобы остановить такую машу, потребуются бетонные блоки и мины, а не нежные человеческие тела. Даже такая куча тел, наваленных перед колесами, ему мало чем мешала. Он давил их как жвачку на шоссе. Бессильно трещали кости и лопались внутренности, не в силах остановить столько железа за раз. И военных прикончили не забуксовавшие колеса, а кое-что гораздо похуже. Теперь я понимал, что это были мутанты, но больше, чем три штуки. А мы убили именно столько, значит, где-то есть еще. Надеюсь, успеем сбежать, пока они не явятся.
– Прыгайте! – махнул Артем нам одной рукой.
Дядя Коля прыгнул первым. Приземлившись на броню, открыл один из люков и махнул мне.
– Твоя очередь!
Моя? Черт, да я и так не любитель подобных развлечений. А тут со второго этажа сигать! Да еще куда попадешь, на броню или в толпу мертвяков.
– Да быстрее же! Черт, куда твоя смелость подевалась!
– Хорошо… Сейчас…
Сзади меня раздался рев. Обернувшись, я увидел, что сквозь приближающуюся толпу мертвяков пробивается мутант… Еще один…
– Прыгаю! Ловите меня!
Свалился не совсем удачно, на все четыре конечности, да еще под руку попала ручка пистолета.
О Господи! Как же больно! Я ведь прямо на больную руку приземлился! Боже!
Весь мир слипся в единый комок боли, я даже с трудом понимал, где нахожусь…
– Молодец! – услышал я над ухом возглас дядя Егора.
С этими словами он сначала запихнул в люк меня, потом забросил туда оба автомата, свой дробовик и влез следом.
Сверху раздался новый вопль и перебивающая его очередь Калашникова.
С побелевшим лицом Артем-старший спустился к нам.
– Это что за урод? Мутанты те, что ли?
– Они самые… Пристрелили?
– Нет, я вроде в грудь ему попал. Хотя хрен разберешь, у него ни шеи, ни плеч, сразу в голову грудь переходит. Он сдрапал, как я по нему стрелять начал…
– Валим! – рявкнул Макс с места водителя, включив задний ход.
Я пролез вперед и сел рядом с ним. В открытую обзорную щель открывалась нелицеприятная картина. С брони свисал кусок одного зомби, наполовину закрывая обзор, но оставшийся обзор представлял собой сплошное месиво из шевелящихся трупов, тянущихся к нам.
– А где приятель твой? – поинтересовался Макс, – выводя транспортер наружу. Под колесами при этом хлюпало и трещало.
– Погиб, – тихо ответил я.
– Что? Жалко парня…
Сверху на БТР что-то ухнуло, и почти сразу же в щель с его стороны просунулась лапа мутанта и ухватила за лямки разгрузника.
Выкрикнув что-то нечленораздельное, я трижды выстрелил в конечность. Звук выстрела под броней отразился во много раз усиленным эхом, разрвая перепонки, нос ейчас на это я даже не обратил внимания. Все пули попали в цель, насквозь пробивая руку, но это совершенно не ослабило хватку. Мутант дернул ее на себя и впечатал Макса носом в руль. Потом еще раз…
Рискуя собственной жизнью, но даже не подумав об этом, я высунул руку с пистолетом наружу, отбросив болтавшие кишки и выстрелил еще пару раз наугад. Края смотровой щели резали кожу даже под камуфляжем. Больно, но не смертельно.
Вот теперь он Макса отпустил, наверное, я голову зацепил. Тут и Артем-старший подоспел. Навалился на ошалелого Макса и прямо в ту же щель выдал очередь из своего автомата. Снаружи взревели и, судя по лязгу брони, спрыгнули с БТРа.
– Быстрее, пока он не вернулся! – тормошил я нашего водителя.
Даже не оттирая кровь с разбитого носа, Макс вцепился в баранку и резко крутанул ее почти на триста шестьдесят градусов. Бронетранспортер развернулся так резко, что заскользил по крови передавленных мертвяков. Врезавшись боком в стену, Макс переключил передачу и рванул вперед. Снеся остов какой-то машины, мы просто пулей вылетели на съезд с шоссе. Сбивая попадавшихся по пути зомби, наконец-то выехали на дорогу. Транспортер оказался не самым удобным средством передвижения, его трясло и дергало, зубы стучали так, что чуть язык себе не откусил.
– Вырвались, – проговорил я, тщательно выговаривая отдельные звуки. Каждый давался с трудом, едва вытекая из мыслей.
– Ага… – шепнул Макс, пристально вглядываясь в дорогу.
По броне что-то снова проскочило и мы оба инстинктивно вжал ись в сидения. Но вместо нового нападения, «это» лишь что-то ткнуло в обзорную щель, и спрыгнули с БТРа… Внутрь не провалилось, лишь застряло в щели.
Я сначала не понял, почему Макс с таким ужасом смотрит на это «что-то», так до конца и не пролезшее внутрь и закрывавшее везь обзор через щель.
А это была голова Игоря… Она жила. Оторванная от тела с куском шеи, она продолжала жить, даже отделенная от тела.
Черт! Они и до него добрались!
Сунув пистолет в рот… голове, что ли… Или все же этот кусок тоже можно назвать зомби? Не в этом суть… В общем, я прострелил мозг. Сила пули выбила этот ужасный подарок наружу, под колеса.
– Двигаем отсюда! – заорал я, но Макс уже крутил баранку.
Меньше чем за пару минут мы въехали на стоянку перед постом ГАИ. Дядя Коля распахнул один из десантных люков и первым вылез наружу.
Потом слез Семен со своими драгоценными компами, а потом вылез я, все еще страдая от боли в руке. В свете фар автобуса нас уже встречали.
– Что такое? – подскочила ко мне Света, – Где Егор? Что с твоей рукой?
– Убили Егора, – честно ответил я, – и Игоря тоже убили…
– Господи! Как убили? – воскликнула рядом мама Артема.
– А что с рукой? – спросила Света, – Только не говори, что тебя…
– Нет, просто отшиб…
– Сейчас посмотрим, что у тебя с рукой… – включился Макс, – тут больно?
И нажал мне выше локтя.
Я замотал головой. Было больно, но боль шла не отсюда.
– А теперь? – и с этими словами нажал чуть ниже локтя.
Вот теперь я заорал. Было очень больно.
– Вывих… – сказал он, рассматривая мою руку, – только, судя по всему, тяжелый, я даже вправлять боюсь…
– И не надо… – замотал я головой, – еще до конца сломаете…
Перед глазами стояли картинки моей руки с разорванной кожей, торчащими наружу костями и громкими извинениями Макса, что он случайно повернул не туда.
И тут мы все услышали вопль, нечеловеческий, полный ярости и ненависти.
– Что там такое? – испуганно спросил кто-то.
Первым, кто подскочил к автомобилям, оказался Артем-младший, но в темноте ничего не разглядел. Дядя Коля поднес к глазам собственный бинокль с ночным каналом, а потом дал мне поглядеть на открывавшийся вид.