Ее улыбка исчезает, и она хмурится, как будто бы разочарована во мне. Не знаю, почему, но от ее беспокойства обо мне я чувствую себя хорошо. И я стараюсь не поперхнуться едва сдерживаемым смехом.
— Я пошутил. Я был в Остине на деловой встрече этим утром. И недавно прилетел на самолете, он приземлился два часа назад.
— О! — отвечает она. Ее щеки немного покраснели от смущения. Мне нравится ее нежный румянец.
— Это удовольствие — жить в маленьком городе, — и добавляю, — в больших очень тяжело добираться из аэропорта.
Ее сладкая улыбка возвращается, еще более прекрасная на этот раз.
— Я это заметила.
Затем мы замолчали, впервые с момента нашей встречи. И тут я вспоминаю, что вокруг нас люди, которые смеются, пьют и разговаривают, одни громче, чем другие. Это смешно, но я их не замечал во время нашего разговора.
— Ты знаешь, — говорит она, возвращая внимание к себе, — я не так давно переехала, и это моя первая вечеринка в этом городе. Я подумала, что настало время познакомиться с местными.
Я улыбаюсь ее словам. По какой-то причине, когда я думаю о местных, это ассоциируется с кучкой бизнесменов, которые живут здесь, оторванные от всего мира, ну, что-то в этом роде… затем я думаю, что не так уж и далеко это место, на самом деле.
— Встретила твоего дружка здесь, — она указывает куда-то между двух досок в перилах крыльца на заднем дворе. Я поворачиваюсь в ту сторону, куда она указала, и вижу, что она имеет в виду Джека. И вместо того, что бы проклинать его имя, я смеюсь. Это забавно, как быстро я забыл, что хотел надрать его задницу.
— И, — продолжает она, — он пригласил меня и моих друзей на сегодняшнюю вечеринку.
— Он это сделал? — спрашиваю я, привлекая ее внимание к себе.
Эшли утвердительно кивает головой.
— Он пригласил всех, кто был на заправочной станции Коноко. Я была в этот момент там.
— Ах, он мелкий засранец!
— Что? — переспрашивает она. Я замечаю, что она немного поразилась моей вспышке гнева. Я некоторое время изучаю невинное выражение ее лица и понимаю, что она не догадалась.
— Ты знаешь, кто здесь живет? — спрашиваю я
Ее улыбка начинает сползать с лица, и Эшли, закусив свою нижнюю губу, пожимает плечами.
Я думаю, что, если мне предоставят возможность выбора, я назову этот ее образ как один из любимых.
— Нет, — отвечает она, качая головой. — Я предположила, что он. Это плохо?
Я смотрю вниз на деревянный пол и смеюсь про себя.
— Нет, вовсе нет, — говорю я и оглядываюсь назад. — Уверен, что парень, который здесь живет, очень рад, что ты пришла.
Она прищурила глаза, и широкая улыбка появилась на ее лице.
— Это ты?
Я никогда не играл хорошо в покер, потому все написано у меня на лице.
— Я не могу присвоить себе заслугу за организацию этой вечеринки, — признаюсь я. — Но моя заслуга может заключаться в том, что я весьма неплох в выборе лучших друзей.
Она смеется и одновременно поднимает свой бокал, сделав пару глотков.
— Красивый дом, — говорит она.
— Спасибо, — отвечаю я, чувствуя себя неловко.
Но чувство неловкости быстро проходит, стоит лишь ее зеленным глазам остановиться на мне, и через мгновение я чувствую, как радость переполняет меня. Возможно, это смешно, но я могу поклясться, что мир остановился, как будто бы земная ось замерла лишь для того, чтобы мы могли остаться наедине и насладиться этим моментом, где мы могли бы говорить обо всем и ни о чем. Я не знаю, о чем она хотела поговорить со мной. Но я знаю, что сказал бы я: «Ты мне нравишься, и думаю, что я тоже тебе нравлюсь, я не хочу прекращать нашу беседу и уверен, что не хочу, чтобы эта ночь заканчивалась». И будто специально для этих мгновений исчезли окружающие нас шум разговоров, запах алкоголя и парфюма, абсолютно все исчезло. Остались только мы одни. Я сижу в плетеном кресле и смотрю ей в глаза, и мое сердце неровно стучит. Я нервничаю и очень возбужден, вот проклятие. И вдруг ее взгляд опускается на мою грудь. И волшебство момента заканчивается.
— Это очень красивый пиджак, — она делает комплимент без всякого выражения.
Мне кажется, что это не в ее стиле — говорить так, но что я могу знать о ее характере и привычках? Я ведь только встретил ее.
— Спасибо, — благодарю я.
В какой-то момент она сильно задумывается, и мне безумно хочется узнать, о чем именно, но я не решаюсь спросить об этом сейчас. Вместо этого я меняю тему разговора.
— И чем занимается Эшли Уэскотт?
Она медленно поднимает взгляд от моей груди ко рту, а затем и к глазам.
— Хмм? — переспрашивает она.
— Что помогает оплачивать счета мисс Уэскотт? — я перефразирую вопрос и улыбаюсь ей, но она не улыбается мне в ответ.
— О! — Эшли как будто бы выходит из транса. — Марихуана,— говорит она решительно.
Я чуть не падаю с кресла от этого заявления.
— Я шучу, — быстро говорит она после нескольких ударов моего сердца. И я понимаю, что не дышал все это время. Я очень удивлен.
— Я заслужил это.
Она краснеет и довольно улыбается.
— Я работаю в издательстве «София», оно находится на Елм-стрит в Файрфилде. Мы публикуем книги для детей.
— А, — я откидываюсь на спинку кресла. — Книги творческого типа. Здесь их не печатают так, чтобы уж очень много.
Ее лицо слегка светится, когда она говорит про работу.
— Итак?
— Что? — не понимаю я.
— Итак, что помогает оплачивать счета Рэмингтона Джуда?
— О! — говорю я, выпрямляясь в кресле. — Я создаю веб-сайты для компаний, в основном для мелкого бизнеса, работаю вместе с парнем, который живет в Остине. Вот почему я должен летать туда время от времени.
— Откуда приехала мисс Уэскотт к нам? — продолжаю я интересоваться.
Она качает головой, внезапно засмущавшись.
— Омаха.
— О, думаю, что слышал об этом месте.
Мягкий смех срывается с ее губ.
— Теперь мы должны узнать, из какого именно города или пригорода Омахи?
Она удивленно приподнимает брови.
— Мы говорим о полумиллионе людей в одной Омахе.
— О! — проговорил я и почесал подбородок. — То есть ты имеешь в виду «Старбакс» в Омахе?
— Мм, — подтверждает Эшли.
— И часы пик в Омахе? — снова допытываюсь я.
— Это точно, — она кивает головой
— И ты окончила школу с двадцатью пятью учениками в одном классе.
— Так оно и есть, — снова подтверждает она.
— Это, должно быть, далеко от всего того, к чему ты привыкла?
Она только улыбнулась этому вопросу.
— Что же тебя привело сюда? — вновь задаю вопрос я.
Я смотрю, как ее грудь медленно поднимается вверх, задерживается там, прежде чем опуститься в низ.
— Я много слышала об этом месте, и мне захотелось на него посмотреть.
Я не знаю, случайно или нет, но я прищурился.
— Это место? — спрашиваю я. — А мы разговариваем об одном и том же месте?
— Да ладно, здесь очень красиво, — говорит она, откидываясь назад и забрасывая одну ногу на другую.