Черт, выздоровление будет долгим.
— Наконец-то можем, — подтверждает Рейн, поднося наши руки к своим губам. — Ромэн ушел навсегда, и Тед тоже.
— Он?.. — Я запнулся, не желая знать, удалось ли ему скрыться с миллионами долларов, которые по праву принадлежат Рейну.
Рейн корчит рожицу, которую я не могу понять.
— Я не уверен, что произошло. Я рассказал полиции все, что знал, но когда ты потерял сознание, я был, мягко говоря, не в себе, — смеется он, но как-то натянуто. И у меня в животе скручивается узел при мысли, через что он, должно быть, прошел.
— Ромэн доставил нас сюда. Я ничего не помню. Но когда приехала полиция и взяла у нас показания, он сказал, что машина Теда и сумка с деньгами исчезли еще до того, как он подогнал джип, чтобы отвезти вас в больницу. Они нашли машину на долгосрочной стоянке аэропорта Денвера несколько дней назад, и после склада я ничего о нем не слышал. Так что все признаки указывают на то, что... он сбежал. Все кончено.
Однако чувство облегчения, которое я испытываю, длится недолго, потому что беспокоюсь, что он вернется, когда у него закончатся деньги, или, что еще хуже, решит, закончить начатое.
Рейн нахмуривает брови, глядя на меня.
— Я вижу, как крутятся колесики. И да, это не идеально. Но давай решать проблемы по мере их поступления. А пока просто будем жить дальше.
Мне хочется рассмеяться, потому что это заявление, исходящее от него, довольно уморительно, учитывая, что он не из тех, кто хочет просто жить. Особенно когда речь идет о Теде Андерсе и той власти, которую он имеет над нами.
— Ты действительно этого хочешь? Мы можем продолжить поиски...
— И я продолжу. — Он говорит это как обещание. — Я не хочу жить, дожидаясь, пока упадет гильотина. Я просто хочу жить.
Я изучаю Рейна секунду, позволяя словам парить между нами, оценивая его искренность.
— Хорошо, — соглашаюсь я.
Он улыбается и целует костяшки моих пальцев.
— Главный вопрос в том, чего хочешь ты, mo grá? Это ты получил две пули. Так что, чего бы ты ни захотел, я дам тебе это. Все, что угодно, все. Только скажи, детка, и все твое. — Рейн на секунду замолкает и смотрит на меня. — Только никаких татуировок на заднице.
Я усмехаюсь и качаю головой, потому что это последнее, чего я хочу от него сейчас.
— Как насчет чего-нибудь получше.
— Я весь во внимании.
— Я хочу все твои секреты, — говорю я, приподняв бровь. — Между нами больше никогда не будет никаких секретов.
— Договорились.
Ни намека на колебания.
Кивнув, я добавляю:
— Я хочу, чтобы ты переехал ко мне.
На этот раз Рейн колеблется, нахмурившись.
— Ты не думаешь, что это слишком рано?
Я качаю головой и ухмыляюсь, потянув Рейна за рубашку, чтобы он наклонился и поцеловал меня.
— Как это может быть слишком рано, когда у нас уже был тридцатипятидневный испытательный срок?
Он тихонько посмеивается, касаясь своим носом моего.
— Справедливо.
— И я хочу тебя, — резко сглатываю я, крепче сжимая его волосы. — Я хочу тебя до конца своей жизни.
— Это предложение, Ривер Леннокс? — спросил Рейн с привкусом веселья в голосе.
— Ну раз ты уже мой жених, значит...
Рейн смотрит на меня с укором, и я не могу удержаться, чтобы не ухмыльнуться, как проклятый идиот.
Играя с волосами у основания его черепа, мои глаза танцуют между его глазами.
— Поверь мне, детка. Ты бы знал, если бы это было предложение.
Ухмылка пересекает его губы.
— Тогда хорошо. Что-нибудь еще ты хочешь попросить?
Я отстраняюсь и думаю об этом. О том, что еще я могу хотеть от него. Поделиться с Рейном. Он уже дал мне так много, так что что еще может быть...
И тут я понимаю.
— Собаку.
Он сощуривается.
— Собаку?
Я криво улыбнулась.
— Ну, поскольку татуировки на заднице, очевидно, отменены на неопределенный срок, то да. Собаку. А еще лучше – щенка.
Рейн смотрит на меня с недоверием, и я пожимаю плечами, демонстрируя свои ямочки.
— Что? Ты сказал - что угодно.
Эпилог
РЕЙН
Снег хрустит под шинами внедорожника, когда мы с Ривером едем по извилистой горной дороге в тридцати минутах езды от Вейла. Наконец-то при нашем плотном графике у нас появилось немного времени, чтобы провести его вместе, поэтому мы направляемся к домику, где остановимся на следующие пару недель, встречать новый год.
Нет, не в тот самый домик, принадлежащий Скоттам. Но совсем рядом, по крайней мере, по стандартам горных поездок. От хижины тренера до озера всего около четырех миль, только с противоположной стороны, и именно поэтому я выбрал это место.
Мне показалось правильным вернуться сюда на несколько недель отдыха, прежде чем жизнь снова начнет набирать обороты.
Два года назад, после того, как история с Тедом уладилась, а Ривера выписали из больницы, все вернулось в относительно нормальное русло. Точнее, в нашу новую норму.
Я переехал к Риверу, по его просьбе в тот день, когда он вернулся домой, хотя с моей стороны это несложно, и я не сильно сопротивляться. Он все равно нуждался в ком-то, кто помогал бы ему во время процесса выздоровления, а его квартира была больше, так что это имело смысл. После пережитого я не хотел больше никогда с ним разлучаться.
И до сих пор не хочу.
Ривер вылечился вовремя, чтобы сыграть в первой игре нашего последнего сезона в колледже. И мы вместе господствовали на поле, проведя практически непобедимый сезон. Мы боролись за национальный чемпионат, но проиграли в овертайме Мичигану.
Тайлер до сих пор не дает Риверу покоя. Даже сегодня утром, год спустя, когда забрал нас из аэропорта и одолжил нам свою машину, пока мы оставались в Вейле на несколько недель.
Но я рад сообщить, что после трех номинаций я наконец-то выиграл этот гребаный «Хейсман». Отчасти благодаря звездной руке моего парня.
Помимо «Хейсмана», я невероятно выступил на соревнованиях, и меня отобрали в первый тур в команду «Патриотов». Прошлый сезон с ними выдался тяжелым, и хотя я играл, это было не так здорово, как надеялся. Несмотря ни на что, я просто рад, что мне удалось зайти так далеко, зная, как гордился бы этим мой отец.
С мамой у меня все замечательно. Наши отношения все еще немного скалистые, но мы идем к цели. Она даже приехала к нам на Рождество, и клянусь, что она, возможно, так же влюбилась в Ривера, как и я.
Рив поступил в очень хорошую аспирантуру по физиотерапии в одной из школ Бостона, и я очень рад этому, как ничему другому. После долгих, изнурительных тренировок или поездок за город, где я бы отдал все, чтобы не быть в НФЛ, я, по крайней мере, могу вернуться в дом, который мы купили на деньги, которые каким-то волшебным образом вернулись на мой банковский счет.
Как это произошло, меня не так уж и волнует. Я просто рад вернуться домой к Риверу.
И Вейлу, нашему двухлетнему серо-белому хаски.
Да, как только Ривер поправился настолько, чтобы ходить я уступил и отвез его в приют, чтобы найти чертова щенка. Я не лгал, когда говорил, что готов отдать ему все. Так что, если он хотел щенка, он его получит.
По правде говоря, взять Вейла было лучшим решением, которое я когда-либо принимал, и щенок очень помог Риверу, когда дело дошло до его выздоровления. Доктор Фултон, с которой мы оба продолжали регулярно встречаться в последний год учебы в колледже, - хотя только Ривер видел ее с профессиональной стороны, - даже подписала документы, согласно которым Вейл стал животным, поддерживающим психическое здоровье Ривера после ранения.