— Давай не будем об этом? Можно я просто пойду и поработаю?
— Да, иди, — Лидия потерла переносицу. — Просто если тебе нужна будет помощь, помни, ты всегда можешь обратиться ко мне.
Покачав головой, я направилась на место. Помни, говорит. Легко сказать. Я оглядела рабочее место. Бар сверкал, а скучающий Андрей смахивал с полок несуществующие пылинки, с интересом поглядывая на меня.
— Как прошло начало смены?
— Тихо, промывал чайники и бокалы из-под латте, — Андрей поправил рубашку, разглаживая складки. — Тут часто так тихо бывает?
— Нет, только после выпивших гостей с пистолетами…
— Так он, оказывается, полицейский, представляешь? Об этом в газетах и блогах написали, кто-то отправил запись с видеокамер, — он виновато опустил голову. — Там даже я есть, когда шампанское взорвалось… Лица не видно, но мне все равно неловко.
Пазл складывался. Этот Макс и Виктор после убийства пришли сюда напиться, а Андрей неудачно открыл бутылку, напугав доблестных служителей закона и попал в местные новости. Вот в следующий раз нужно записи более подробные оставлять, а то не хочу больше дурой казаться. Мне не нравилось врать Лидии о своем состоянии, она и так уже догадывалась, что со мной что-то не так. Видимо, списывала на того, кто когда-то от меня ушел.
— Вера, я могу уйти и прибраться на складе? Не могу сидеть без дела…
— Да, иди, если хочешь… Но перестановку не делай и Лизины коробки местами не меняй, она потом сильно злиться будет, они там подписаны и рассортированы.
— Хорошо, понял.
Я удивленно посмотрела ему вслед. Интересное пожелания у парня, другой бы сидел и с официантками флиртовал, а этот сам на уборку напросился. Все любопытнее и любопытнее.
Заварив себе фильтрованный кофе и под успокаивающее пыхтение машины, я достала телефон, кратко надиктовывания себе события вечера. Писать здесь казалось неразумным, с дрожащими руками много не напишешь, а почерк потом разобрать та еще головоломка. Я открыла заметки, но ничего важного там не нашла. В галерее хранились только фотографии рецептов лекарств, косяки барменов, фотографии коктейлей и больше ничего. Что там должно быть в телефоне у порядочной женщины? Семья, пейзажи, селфи, коты. Может, поэтому от меня кто-то и ушел? На ум пришел мой пустой холодильник и птица, которую я должна была накормить.
В записной книжке тоже мало чего интересного. Группы абонентов по категориям: работа, соседи и странный номер «не звонить». Я достала таблетку, заметив напоминалку о принятии лекарств, и залпом ее приняла. Отложив телефон, двинулась к раковине. Чистящее средство и губка — лучший способ борьбы с проблемами. Отмывая несуществующий налет до блеска, в голове крутились три вещи: Не звонить, птица, Света. Почему-то мой мозг собрал «Он ушел» и «Не звонить» в одно, заставляя меня не думать ни о чем другом, как набрать этот загадочный номер, нарушая прямой приказ от той, кто помнил причину этого указания.
Я сполоснула руку и решительно нажала на кнопку вызова. Длинные гудки шли один за другим. Первый. Второй. Третий. Четвертый. Пятый.
— Вера?..
— Да, простите, ваш номер…
— Я же просил тебя не звонить мне больше, что-то случилось?
— Нет, я…
— Тогда зачем ты позвонила? Я же просил больше никогда мне не звонить, только если они нашли нас!
— Кто вы?..
Послышались короткие гудки и телефон отключился. Я вытерла потные ладони о джинсы и потрясла головой в очередной раз. Что-то тут не складывается. Голос мужчины отдавался теплом в груди и болью в затылке, но лицо и имя пропали. «Они нашли». Кто должен нас искать? И кого это — «Нас»? Боль в затылке усиливалась, а в груди словно открылся небольшой филиал ада. Тело помнит даже то, что мозг предпочел вычеркнуть из памяти, говорил мой доктор. Что некоторые вещи мозг старается скрыть из сознания, стереть из памяти в первую очередь, считая, что так будет лучше для человека. Для психики.
Интересно, а что случится со мной, когда все воспоминая ускользнут? Что тогда будет? Палата с окном за решеткой, мягкая постель и связанные руки? Если так, то лучше накопить денег и свалить в другое место, где разрешена эвтаназия. В теории, я бы могла потерять свою память, но самостоятельность — будет уже чересчур. Или я потеряю личность? В сознании останутся только автоматизированные действия, превращусь в безэмоциональную машину без прошлого. Ну и будущего, если на то пошло.
Даже со смертью все более понятно. Просто темнота. Или рай. Или ад. Кому как.