— Ты так и не ушла со старой работы?
— А вы не придумали, как избавить меня от справочки о ранней деменции? — огрызнулась я. — Кому нужен новый сотрудник, который забывает даже свое имя?
— Эта справочка существует только для тебя, если о ней не спросят напрямую, то этого неприятного момента всегда можно избежать, — Лев Григорьевич устало потер виски. — Когда ты уже перестанешь бояться изменений?
— Когда забуду чувство страха…
— Не умничай, дорогая. Память не такая уж и важная вещь, чтобы так за нее цепляться. Всегда можно создать новые воспоминания, эмоции…
— Вы сейчас серьезно? Я не могу вспомнить, что я ела вчера на завтрак, а вы говорите про создание новых?
— Но личность-то остается, так что пока ты потеряешь себя, все будет в порядке…
— А можно мне другого психолога?
— Вот видишь, все так же язвительно шутишь. Просто принимай таблетки и старайся быть собой, даже если не уверена, ела ли ты сегодня! Не будешь следовать рекомендациям, сама знаешь, какой следующий этап — визуальные галлюцинации, паранойя, полная потеря воспоминаний и личности, которую ты годами строила…
Я кивнула и взяла рецепт со стола. Эту песенку слышу месяцами. Но галлюцинации обходили стороной, паранойя и тревожность и так были моими вечными спутниками, так что… А терять мне уже нечего. Стабильная жизнь, дом, работа, редкие встречи с немногочисленными друзьями, которые и так постепенно сходят на нет. С ним спорить бесполезно. Если верить моим заметкам, он всегда старается подбодрить меня и заставить сменить работу, искать новые ощущения…
— Давай, заскочи в аптеку, возьми свои витаминчики и дыши полной грудью. Необязательно помнить все, главное помнить то — кто ты есть…
А, точно, еще я ставила отметку о высокопарных словечках и замысловатых оборотах, как могла забыть. Молча кивнув, я вышла из кабинета. Зайти за лекарствами, купить корм для попугая, отправится на смену. Вычеркнув из списка посещение Деревянко, я автоматически открыла голосовые заметки, тихо нашептывая события встречи. Храни мироздание создателей технологий — нажал на кнопку, говори, а он тебе пишет. Главное потом не забыть, куда именно сохранила походный дневник.
На работе меня, как всегда, встретила запыхавшаяся сменщица. Бизнес ланч приближался к завершению, грязные чайники захватили раковину, а несчастная кофемашина напоминала собой дымящуюся труженицу, готовая пасть смертью храбрых в любой момент. Ненавижу дневные смены и горячие напитки.
— Вера, спасай! — Лиза поправила растрепавшийся пучок. — Если я взобью молоко еще хоть раз, то можешь меня просто выносить ногами вперед… Кофе без кофеина на безлактозном молоке с сахарозаменителем…
— О нет, ты меня на это извращение не подпишешь, Лиза, — я налепила бэйджик и направилась к раковине. — Сама хотела работать в дневную смену, никто тебя не заставлял.
— Но я только так могу проводить время с Егором, он работает днем, а по вечерам мы…
— Избавь меня от подробностей и сделай заказ. Я таким точно заниматься не буду.
Лиза горестно застонала и принялась за это недоразумение, которое кто-то называл полезным кофеином без кофеина. Никогда не любила день. Люди лживы, пьют непонятные вещи, едят что-то странное, а вот ночью никто так не притворяется. Все словно скидывают маски и живут настоящей жизнью. За исключением индивидов, которые просят меня приготовить безалкогольную маргариту.
— Вер, а ты не видела Сашу, мы ее уже два дня найти не можем!
— Саша это… — напряглась я, перебирая имена в голове.
— Та помощница, которую наняли неделю назад, она еще сказала, что с посудомоечными средствами только в перчатках работать будет. Фифа такая, глазками на наших завсегдатаев стреляла…
Я не помнила никакой Саши, но знала такой тип работниц. Придут, придирчиво переставят бокалы, пару раз разобьют дорогую бутылку и будут стараться не прекращать натирать бокалы, с придыханием выслушивая неинтересные истории посетителей. Проработают пару недель, пока не сломают первый ноготь, а потом они все и всегда куда-то уходили с гордым видом и большими надеждами. В нашем заведении часто показывались «папики», которые считали своим долгом подцепить девушку и, пообещав золотые горы, забрать с собой в закат на дорогих машинах. Этакие принцы двадцать первого века. Я насмотрелась и наслушалась подобных предложений, но ровно до тех пор, пока, как сказал моя тетя — стала «некондицией». Как тот листик мяты, который должен лежать на панакотте — но слишком сильно почернел и постарел, что его можно только использовать в скидочном мохито.