«На парковке рядом с торговым центром Дружба обнаружено женское тело с ножевым ранением. Предположительно — Светлана Самойлова, приехавшая на заработки была убита неизвестным в ночь со вторника на среду. Сразу после весь город потряс инцидент с самоуправством полиции, устроившей стрельбу в печально известном „Мусорном баке“…
Я раздраженно переключил волну на незамысловатые мелодии современной музыки, как Толя рвано засмеялся:
— У нас тут девушку убили, а эмоции в голосе ведущего появились только на моменте про нас, заметил?
— Не говори, им лишь бы…
— не обращай внимания, считай, такой отвлекающей маневр, чтобы народ не пугался, а злился, — он резко затормозил перед светофором. — Злость она, спасает, знаешь?
Я рассеянно кивнул, наблюдая за редкими прохожими. Люди спешили, не смотря по сторонам, торопясь по своим делам и кутаясь в верхнюю одежду. Все как на подбор — черные куртки, серые пальто, темные ботинки, заляпанные грязью. Прав был отец — уезжать надо, как при такой палитре оставаться нормальным? Потом удивляемся, почему у нас женщин убивают, а старушек обворовывают. Деньги можно потратить на солнце, а если их нет, то пролить кровь — разнообразить картинку.
Подъехав к дому, Толя любовно погладил чемоданчик и вышел из машины, заняв одновременно два парковочных места. Я хотел указать ему на это, но потом передумал. Мне-то что? Машина фирмы, поцарапают, не моя проблема.
— Мальчики, мы в одно время прибыли, только из подъезда вышла, как вас увидела! — Анфиса ждала нас у крыльца и приветливо улыбалась.
— Да, мы пунктуальны, — «мальчик» расправил плечи и махнул мне рукой. — Пойдем, Виктор, учить тебя буду!
Я сдержал улыбку, наблюдая за метаморфозами хмурого Анатолия. Анфиса кокетливо поправила шаль и открыла дверь, держа в руках странный пакет. На лестничной клетке стоял умопомрачительный запах выпечки и мой желудок предательски заурчал. Утренний кофе не способствовал пищеварению, а найти в отделение что-то съестное — не оставалось времени. Анфиса со скрежетом открыла входную дверь, пропуская вперед Анатолия.
— Уважаемые, вы завтракали? — спросила Анфиса. — Я тут вчера много голубцов приготовила, а вы, наверное, не завтракали…
Анатолий споткнулся об отошедший линолеум и как-то странно взглянул на меня, кивнув женщине:
— Очень любезно с вашей стороны. Мы осмотрим квартиру, а потом сможешь насладиться вашими стараниями…
— Ой, ну что вы, это вы работаете на износ, — Анфиса покрылась милым румянцем. — Ну, не буду вам мешать…
Я вопросительно поднял бровь, смотря на улыбающегося мужчину. Ну вы посмотрите, он умеет не только язвить и подкалывать… Анатолий сделал страшные глаза, беззвучно и доходчиво объясняя, что со мной случиться если я позволю какие-либо комментарии.
— Девушка явно покидала квартиру в спешке… Ты не рассказывал, что тут все так.
— Что?
Я заглянул в спальню и остолбенел. Еще вчера аккуратные стопочки одежды превратились в комок тряпок на кровати, постельное белье лежало кучей в углу, а все дверцы шкафов и тумбочек распахнуты и вывернуты. В комнате стоял хаос, листы бумаги, записные книжки, провода — все лежало на полу, словно кто-то долго и усердно что-то искал.
— Вчера тут все лежало по местам, аккуратно и…
— Как отчество у Анфисы?
— Что? — нервно моргнул я.
— Учись, салага. Анфиса! — Громогласно крикнул Толя. — Уж простите, не знаю вашего отчества…
— Да что вы, просто «Анфиса» будет достаточно. Что тут произошло? — Женщина вскинула руки вверх. — Это вы? Никакой почтительности к вещам умершей…
— Вы заходили в квартиру после моего ухода? — Я взял себя в руки.
— Нет, что вы, закрыла дверь и ушла…
— У кого есть копии ключей?
— Только у Светы, а там…
Женщина всхлипнула и удалилась на кухню. Анатолий тяжело вздохнул и, скинув яркую кофточку со стула, раскрыл чемоданчик. Я обвел комнату взглядом и повернулся к коллеге:
— Тут кто-то явно что-то искал…
— Да что ты говоришь, о, светило детективной мысли, — ехидно протянул Толя, натягивая перчатки. — Давай, без себе пару и присоединяйся… Только трусики нюхать не начинай, знаю я вас, молодых и горячих…
— И в мыслях не проскакивало, Толь!
Наблюдая за работой Анатолия, я старался фиксировать каждое движение. На автомате достав телефон, я стал делать снимки, ругая себя за то, что не додумался до этого еще вчера. Толя, словно собака на охоте, присматривался к каждой вещи и откидывал ненужное в сторону. Развернул постельное белье, посветил фонариком, пробурчал, что постиранное, понюхал матрас, показательно скривившись: