Я откинулась на спинку кресла и скептически посмотрела на него. Стрессовые ситуации. Так лаконично и безобидно эту бешеную неделю мог назвать только он. Дмитрий Григорьевич явно умел обходить острые углы и называть вещи пространственными именами.
— Было пару провалов, но в этот раз без происшествий, я бы даже сказала, что в сознании всплывали интересные картинки.
— Это хорошо, но я бы на вашем месте такому не радовался, — доктор размял плечи. — Обычно после стресса появляются некоторые проблески, но потом может быть резкое ухудшение, имейте ввиду. Таблетки принимаете, не пропускает?
— Стараюсь, только случайно потеряла одну пачку, забыла и случайно выкинула, боюсь, что на этот месяц не хватит нужного количества таблеток, — я невинно улыбнулась. — Не могли бы вы выписать еще один рецепт, чтобы не прерывать курс?
Ладошки немного вспотели, но я старалась не показывать волнения. Дмитрий Григорьевич умел ловить на лжи даже самых отчаянных врунишек. В такие моменты я чувствовала себя нашкодившей школьницей, прячущей дневник от родителей, чтобы избежать осуждающего взгляда. Знать бы ещё, как бы мои родители отреагировали на маленькую ложь, скрывающейся под милым личиком. Почему-то воспоминания о родителях скрывались за туманом, то приближаясь, то ускользая от моего внимания. Сколько раз я пыталась вспомнить хоть что-то из детства, но просыпались лишь ощущения. Ощущения тепла и заботы, радости, счастья… А потом все обрывалось, рассыпаясь в ускользающие образы.
Я мотнула головой, уставившись на личного мозгоправа. Люди платят огромные деньги, чтобы вылечить проблемы, выдуманные и навязанные обществом, выпендриваясь перед подругами, а я хожу сюда из-за необходимости, хотя многое бы отдала за возможность прекратить эти визиты.
Доктор Деревянко лишь поднял бровь и серьезно уточнил:
— Остальные таблетки с вами, только для памяти пропали?
— Да, с другими ничего не случилось…
— Уверена?
— Да.
— Хорошо, я выпишу, но не пропускай прием и не в коем случае не принимай больше, что должна, — доктор насмешливо приподнял бровь. — Мы же не хотим, чтобы ты вспомнила больше, чем надо, правда?
— Я думала, мы этого и хотим…
— Я шучу, просто от передозировки могут проявиться неприятные побочные эффекты. Повышенная тревожность, дрожь, бессонница, практически те же самые, что и от переизбытка кофеина, только гораздо хуже, имей ввиду. Так что если увидишь рядом нечто, чего ты по идее не должна видеть — будь готова к тому, что это может являться галлюцинацией, хорошо?
Я неверяще развела руками и хмыкнула. Дмитрий Григорьевич пугал страшилками про галлюцинации еще с момента первой встречи. Усердно заглядывал в глаза, искал там слегка размытую пелену, показывал мне пальцы и натыкался на скептическую улыбку и насмешливый взгляд. Я тогда не верила даже в то, что могу о чем — то забыть, надеясь, что диагноз сказка, ошибка, лишь страшилка для того, чтобы наставить на путь истинный, как говорила Ольга, когда увидела в моей тарелке салат с полезными добавками.
— Как там поживают ребусы и прогулки на свежем воздухе?
— Ребусы отлично помогают, доктор, спасибо, — улыбнулась я, вспоминая стикеры на стене. — Особенно сильной сложности, так сказать, профессиональный уровень, решаются долго, а потом еще долго из головы не выходят…
— Ну что же, Верочка, рад видеть тебя такой, одушевленной. Номер мой есть у тебя, если что, звони. Близким еще не рассказала?
— Не представилось возможности, пока что…
— Я бы посоветовал не затягивать с этим, все-таки болезнь может перейти в острую фазу в любой момент. Поддержка близких важна не только ментально, но и физиологически.
— Сейчас немного неподходящее время, у них у самих много проблем, — солгала я.
Доктор понимающе кивнул и протянул мне свежий рецепт на лекарства. Благодарно кивнув, я поспешно ретировалась из кабинета и вырвалась на свежий воздух. Прохладный ветер ласково трепал лицо, освещая сознание. Я распрямила спину и двинулась вперед.
Никогда не любила затяжную, позднюю осень. Этот период, когда сама земля еще не определилась, какая она: промозглая и готовая к снегу или еще пытается ухватиться за бабье лето, время от времени балуя горожан теплыми лучами солнца. Все бы ничего, но эти краски… Серые дома, серые листья, серые люди. Словно кто-то пролил бочку с краской сразу и на всех, размешивая все возможные оттенки серого в неприглядную картину. Купив таблетки у слишком радостной и доброжелательной аптекарши, я невольно позавидовала ей. Не знаю, чем она там балуется, но такая энергия и любовь к людям вызывала восхищение. Девушка за кассой приветливо улыбалась и шутила, про то, что все сейчас стали такими забывчивым, пытаясь навязать мне попутно дорогие витамины, но я вежливо отказывалась. Мы с ней постоянно играли в эту игру, словно она выбрала меня для тренировки навыков продажи, а я лишь понимающе кивала и твердо говорила нет.