Я хотел ответить, что это он сделал это, ведь если верить Евгению, он и сам был не прочь поразвлечься там, в этих «Элитных охотниках». Он не хотел помогать. Не хотел правды. Я перехватил холодную ладошку Веры и потянул за собой к выходу. С силой хлопнул дверью кабинета, я ощущал, как дрожала девушка. Ее глаза потемнели, а губы были плотно сжаты. Так, словно она не то, что сдерживалась — а уже давным-давно пересекла черту.
— Вера, ты…
Она выдернула руку и спрятала в карман штанов. Я сделал шаг назад, давая свободное пространство. В глазах загорелся огонек, а девушка рванула на улицу. Я еле поспевал за ней, как путь нам перекрыл Анатолий с невесть откуда взявшейся металлической трубой.
— Не думал, что мне в мои годы доведется вызволять принцесс из подземелий, — он криво усмехнулся. — Но в жизни все нужно попробовать.
— Толя, мы не можем просто туда поехать и…
— Судя по твоим рассказам ты уложил двоих и спас Веру… Или приврал чуть-чуть?
— Нет, так и было… Но они слишком легко нас отпустили, словно знали, что мы не сможем им навредить!
— Ну значит пойдем и невредим, — Толя подошел к Вере. — Девочка, хочешь отомстить и спасти сестренку?
— Не сестра она мне…
— Все мы братья и сестры, поэтому решать проблемы будем без участия этой бюрократической машины… Не спасем, так хоть покалечим пару ублюдков, чтобы больше не повадно было…
Вера нерешительно дотронулась до трубы и оглянулась на меня. Ее глаза все еще пылали огнем, а губы сжались в тонкую линию, почти незаметную на бледном лице. Она явно была готова мстить, сражаться и спасать. Я подошел к ним поближе и замер. Идея явно нуждалась в проработке.
— И что ты планируешь делать?
— Мы просто врываемся в их заведение, бьем мужиков по мордам, выводим девушек на свободу, а потом штурмом прорываемся в подземелье, забираем Анну, — Толя вопросительно посмотрел на меня. — Ну как тебе план? Надежный, как…
— Китайские часы, — я покачал головой. — Звучит все просто, но мы же не знаем, какая там охрана, есть ли у них пистолеты и другое оружие…
— Вера, дай нам минутку…
Толя протянул ей трубу и вежливо указал на машину. Я чувствовал, что она хотела что-то сказать, но увидев решимость Анатолия, маленького пожилого человека, который явно нуждался в приключениях и мордобое на закате своих дней. Вера вздохнула и направилась к машине, оглядываясь на меня. В ее взгляде читалось спокойствие.
Стоило нам остаться наедине с Анатолием, как он слегка хлопнул меня по затылку:
— Ты чего дрейфишь?
— У меня вообще-то сотрясение, если ты не забыл, — я потер ушибленное место. — Но не настолько сильное, чтобы вот так просто, без плана, без подготовки нелегально ехать прессовать местных бандитов…
— Эдик замешан?
— Не знаю, но они упоминали, что он тоже посещал их мероприятия…
— Бьюсь о заклад, что он сейчас отчаянно пытается замять это дело и повесить все на Макса, — его глазки забегали из стороны в сторону. — Нехорошо это, ох нехорошо…
— Что?
— Не будет им правосудия. Даже если эти шишки решат, что нужно проверить этих охотников, то пока они до туда доберутся — от этой Анечки останется только имя и пару ноготочков, если ей повезет…
— Но они не убивают же сразу, а только если девчонка начнет приносить проблемы…
— А какой шанс, что ее мозги встанут на место? — Анатолий возвел руки к небу. — Да, понимаю, маленький… Не убивают… Еще хуже, в игры разума заманивают, а потом все. Видел я такое по телевизору. Мужик был один, мусульманин. Свою религию придумал, себя в звание Бога завел и давай девчонок молоденьких к себе заманивать, деньгами и властью. А девки то что? Поверил в то, что участвовать в оргиях под крышей и ублажать старика лучше, чем работать и жить нормально…
— И что было дальше?
— Сеть его когда накрыли, — он поежился, — девчонки, они, это, уходить не хотели. Плакали, его звали. Он им так мозги промыл, похуже этих инфо цыган, вот что я тебе скажу.
— Ты думаешь, что сейчас то же происходит?
— Не думаю, уверен…
Я критически огляделся. В его словах была доля здравого смысла, но верить в это не хотелось. Анатолий оглянулся на машину и повернулся ко мне:
— Нравится тебе девчонка?
— Да, — просто согласился я. — Давно уже…
— Сильная она, хоть и потерянная… Деменция в таком возрасте — это страшно. Вот лет через тридцать — так за подарок можно посчитать. А тут ей еще столько жить, радоваться, детишек рожать или путешествовать. А она в любой момент может забыть даже свое имя…