– Пересмотр возможен и в меньшую сторону, – асан долил кипяток в кружку с чаем.
– Где гарантии? Это всё равно, что гадание на медовых ягодах! Вытаскивает дерья из мешочка, пробует и что? По виду – черешня, по вкусу –ананас!
– Мой дорогой Арвел, в политике вам никто не даст гарантий, ни на что, – в толстоватых пальцах хрустнул пряник-звезда, – сегодня ситуация одна, а завтра меняется на противоположную. Друзья становятся врагами и наоборот.
– В таком случае, договор нас разорит.
– Или спасёт. Секретарь Тархим делал подобные намёки.
– Вы так близко общались?
– Мне по должности положено укреплять связи между государствами. Беседы, без посторонних слушателей, часть моей работы.
– Прошу прощения, подзабыл.
Мужчины пристально глядели друг другу в глаза. Казалось, ещё слово, искра, и в кабинете вспыхнет всепоглощающий огонь.
– Я вас понял, – прищурился монарх, по горло сытый неприязнью советников. За последний год они ссорились всякий раз, когда беседовали. Званый ужин, деловая встреча, переговоры – разницы не было, – время позднее, вы устали. Расходитесь по гостевым комнатам, поужинайте. Хорошо отдохните. Решение я приму сам.
– Уверены? – осторожно спросил тен Илметтин.
– Да.
– Будем ждать итогов, – просиял сановник, перевернув в блюдце пустую чашку, – я уверен в вашей мудрости и дальновидности.
Прежде привычная и приятная лесть напомнила издёвку, но Растан сдержался. Всё внимание договору, остальное потерпит одну-две недели. Восточные гости вернутся домой, тогда и придёт время для изучения странностей. Во дворце явно что-то происходило.
Асан и верховный комиссар тайной канцелярии покинули кабинет.
Взъерошив слегка взмокшие волосы, правитель встал с кресла, взял с полки ароматические свечи и установил в бронзовые подставки. Щелчки зажигалкой, и на фитилях затанцевало алое пламя. В воздухе разлились благоухания сантала и лимона, сдобренные нотой сладостного жасмина. Спасибо Айлин, познакомила с наукой ароматов.
Растан вспомнил о дерье и улыбнулся. Наверняка, та ждала в опочивальне и беспокоилась: почему задерживается? На мгновение он подумал позвать «советницу» и побеседовать о договоре с Аркестаном, но отбросил затею. Что за малодушие? Перекладывать ответственность на кого угодно, лишь бы не оправдываться перед каорри. Как ни посмотришь, восточный союз будет крайне выгоден одним и принесёт ущерб другим. И в чём тогда суть переговоров? С какой целью всё это вообще затевалось? Что за насмешка судьбы?
Особенно короля смущал последний пункт документа.
«Существенные, вне зависимости от срока действия, для Карвахена законы должны быть приняты с учётом интересов Аркестана».
– Глупость!
Удар кулаком по столу, и свечи испуганно задрожали.
Что за безумное условие? Почему в договоре на покупку продовольствия прописано право прямого вмешательства во внутренние дела государства? Не слишком ли много на себя взял султан Сайдазим? Часть территории, налоги – в совокупности получится, что в стране будет другой правитель. Истинный, а Стасгарды станут номинальными.
На другой чаше весов значился скорый голод населения. Неурожайные годы опустошали хранилища; бедная земля не удовлетворяла половины потребностей. Через две семерики каорри увидят опустевшие рынки и завалят чиновников жалобами. Будут беречь каждый кусок хлеба и озлобятся. Карвахен зачахнет. Что предпринять тогда? Есть ли иной выход из катастрофы? Прогнозы асана вселяли уверенность, веру в мудрость султана, а мнение тен Пламарта логически приводило к развалу всего. Падению выродившейся династии и кровавому разделу территорий между «падальщиками», соседями-доброжелателями. Кто прав?
Часы пробили полночь.
Растан отвлёкся на журавлёнка над маятником и вспомнил свиток, прочитанный в юности. У каждой стихии было время расцвета, несколько часов в сутки. Фигурки под циферблатом поменялись: длинноногий птенец прошагал по ветке и уступил место воронёнку. Иссиня-чёрные перья казались усыпанными алмазной крошкой.