Кормили там сносно и за умеренную плату. Адан неторопливо отрезал кусочек отбивной, макал его в соус и тщательно пережевывал, запивая довольно неплохим вином. При этом он старался ни о чем не думать, наслаждаясь едой и хорошей погодой. Он изрядно проголодался и готов был осилить внушительную отбивную, но тут дверь тюрьмы снова открылась, и появились те самые трое, лица которых все еще казались Адану смутно знакомыми. Правда, теперь их было четверо. И четвертым являлся…
…гоблин.
Гремя цепями, он шел в окружении людей – побитый судьбой, но так и не сломленный. Всем своим видом он демонстрировал непреклонность, богато приправленную ненавистью. И даже постоянные тычки в спину, имевшие целью придать ему ускорение, выглядели беспомощной попыткой перебить плетью стальной прут.
- Лучше бы они повесили этого мерзавца,- недовольно пробормотал сидевший за соседним столом господин. Вцепившись в жареную курицу пальцами, он разорвал ее на части, как будто демонстрируя, как бы он поступил, окажись гоблин в его руках.
- Вы знаете, куда его ведут?- поинтересовался Гримар.
- На шахту, разумеется,- в прежнем тоне ответил победитель жареной курицы.- Жанер Вильен использует любую возможность, чтобы сэкономить на персонале. Могу поспорить, гоблин достался ему почти задаром.
- Извините, но я так и не понял, о чем речь.
- Чего ж тут непонятного?- вспылил незнакомый господин, плюясь слюной и кусками пережеванной курицы.- Между Жанером Вильеном и Перэ Сольсом существует договоренность, согласно которой первый получает каторжников для работ на шахте, а второй – материальную поддержку самого богатого человека Сольта. По сути именно Жанер Вильен содержит городскую тюрьму.
- Насколько это законно?- поинтересовался Адан.
- Законно? Па!- снова во все стороны полетели кусочки птичьего мяса.- Да будет вам известно, уважаемый, что Жанер Вильен и есть закон в этом городе.
- Даже так?
И да, только сейчас Гримар вспомнил, где он видел новоявленных конвоиров закованного в цепи гоблина – в конторе Жанера Вильена. Так что незнакомец не лгал и не ошибался. Но все остальное, им сказанное…
Хм…
- Я был бы готов смириться с тем, если бы этот разбойник подох от непосильной работы,- продолжал между тем любитель куриного мяса.- Только сдается мне, он понадобился Вильену совсем для других целей.
- Это каких же… если не секрет?- спросил Адан.
- Да какой уж тут секрет? Об этом известно всему городу. Сразу видно, что вы не местный. Жанер Вильен давно уже надеется найти сокровища мерзких гоблинов. Золото, серебро, драгоценные камни. Они добывали их с древних времен, а потом спрятали где-то, потому как им самим это добро ни к чему. Жадные твари – ни себе, ни людям.
- Вот оно что…- пробормотал Гримар.- А гоблин нужен Вильену...
- Ну конечно: он думает, что эта ушастая гадина укажет ему путь к сокровищнице!- незнакомец торжественно помахал в воздухе куриной костью.- Только помяните мое слово: этот ушлый гоблин обведет господина Вильена вокруг пальца и сбежит. Так оно и будет!
Тюрьма больше не интересовала Адана Гримара. По пути домой он заглянул в контору Жанера Вильена, но она оказалась закрытой. Что ж, завтра будет новый день. Нужно будет хорошо обдумать предстоящий разговор с местным фабрикантом, а главное, найти подходящее обоснование желания поговорить с гоблином. Посвящать Вильена в свои дела Адан не собирался…
Остаток дня Адан провел в библиотеке с томиком Ласкаля. Гримара с давних пор восхищал талант этого поэта вертеть словами, а его стихи всегда настраивали Адана на нужный лад. Когда солнце окончательно скрылось за горами, его милость попросил Расиньоля приготовить бинты и разбудить его за два часа до рассвета, если он сам не проснется вовремя, и отправился спать: завтрашний день обещал быть хлопотным…
- А вы куда собрались?- удивился Адан, заметив дворецкого, нацепившего плащ и приготовившего свой походный саквояж.
Его милость встал сам, не имея намерения посвящать в свои дела дворецкого.
- Вчера вечером вы наточили вашу саблю и попросили приготовить бинты. А сегодня надели белую сорочку и мягкую обувь. Я прекрасно понимаю, что это значит. Дуэль.- Расиньоль был возбужден, официален и решителен, как никогда.- Я иду с вами, и не пытайтесь меня переубедить!