- Это лишнее, друг мой!- отмахнулся Адан.- К тому же вам известны правила – никаких посторонних во время поединка чести.
- Да, мне известны правила, и они гласят, что каждый из поединщиков имеет право взять с собой лекаря или слугу. В данном случае, я соответствую обоим параметрам.
- Расиньоль…- устало протянул Гримар.
- Я последую за вами, даже если вы станете гнать меня палкой,- мужественно дернул челюстью дворецкий.
- Я не стану гнать вас палкой,- Адан сдался и махнул рукой.- Но в этом случае вам придется нести еще и фонарь, так как снаружи все еще темно.
- Это входит в мои обязанности,- с прежней чопорностью ответил Расиньоль.
Лу Маньяль уже ждал снаружи. Он выглядел хмурым и сосредоточенным. Его тело била мелкая дрожь – то ли по причине сырости и дувшего со стороны гор холодного ветра, то ли от волнения.
- В глубине души я надеялся, что вы проспите, и дуэль не состоится,- после приветствия заявил Лу.
- Как можно!
- Понимаю, глупые мечты… Раз уж так, следуйте за мной.
Опоздать на поединок чести на пять минут считалось дурным тоном. Задержка на более длительное время могло быть воспринято как проявление трусости. Поэтому до места пришлось добираться в предрассветной темноте. Впрочем, по мере приближения к Старому Парку небо начало светлеть, и Гримар был слегка раздосадован, когда увидел Лермона Кассара и его секунданта – они все-таки пришли первыми.
Солнце выглянуло из-за гор в тот самый момент, когда Адан остановился напротив судьи и поздоровался.
- Я не стану желать вам доброго утра, потому как не вижу в этом смысла,- в прежней хамской манере заговорил Кассар, хотя его товарищ ответил сдержанным кивком на приветствие его милости.- Позвольте представить вам Тикера Карста – моего секунданта, того самого человека, который зафиксирует вашу смерть.
- Не слишком ли вы торопите события?- Адан пытался сохранять спокойствие, так как прекрасно понимал, что Кассар всеми силами пытается вывести его из равновесия.
- Минут на пять, не более того,- усмехнулся судья.
- Господа, правила обязывают меня обратиться к вам с предложением прекратить ссору и решить дело миром,- шагнул вперед Тикер Карст, судя по имени – массар, средних лет. Адану он был неизвестен, хотя его мундир красноречиво говорил о его принадлежности к военной касте и службе офицером в гарнизоне Сольта.
- Соглашайтесь, господин из столицы!- подхватил Кассар.- Меня устроят ваши извинения и обещание в ближайшее время покинуть Сольт… Хотя с куда большей охотой я проткнул бы вас своей саблей. Соглашайтесь!
Судя по дернувшейся щеке Каста, даже ему не понравилась бравада судьи.
- А меня вполне устроят ВАШИ извинения и обещание не приближаться к нам обоим известной даме,- хладнокровно ответил Гримар.
Даже завуалированное упоминание Люсинэ заставило Кассара оскалиться. Целую секунду казалось, что он вот-вот набросится на Адана, но судья все-таки смог взять себя в руки и даже отступить на шаг назад.
- Никаких извинений, напыщенный столичный хлыщ!- прошипел он, как змея.- И в Ганатену ты не вернешься. Тебя похоронят здесь, в Сольте.
- Это мы еще посмотрим.
В словах Адана было столько решительности, что даже Расиньоль поежился – уж кому-кому, а ему были известны эти интонации, не предвещавшие собеседнику Гримара ничего хорошего.
Свои плащи и ножны дуэлянты передали секундантам и теперь издалека, да еще в сумерках, их трудно было различить. Оба в белоснежных рубахах, темных штанах, легких башмаках.
- Начнем, пожалуй,- пробормотал Лермон Кассар и атаковал первым.
Раз уж противник выбрал агрессивную тактику, Адан решил действовать от обороны. Удары Кассара были выверенными, чувствительными. Создавалось такое впечатление, будто он действовал по давно отлаженной схеме: удар, еще удар, попытка отвести клинок Гримара в сторону, укол и тут же новый удар по дуге. Он то ли спешил закончить бой победой, то ли рассчитывал ошеломить его милость своим неистовым напором. И надо признаться, первые секунды поединка Адан вынужденно отступал под его давлением, хотя и без труда парировал каждый выпад. Взошедшее солнце светило ему в глаза, и он невольно пришел к выводу, что это была одна из уловок Кассара. Неспроста он появился первым и с тех пор не сходил с места, подставив утреннему светилу свой затылок. Хуже того, солнце било по глазам Гримара яркими вспышками, то скрываясь за головой Кассара, то появляясь снова, что не только ослепляло, но и мешало Адану сконцентрироваться. Несколько раз он пытался сменить позицию, но судья упрямо возвращался на прежнее место, лишь подтверждая догадку его милости.