Гримар смог увернуться, протиснулся мимо чудовища, тут же юркнул в комнату, соседствующую с его спальней, и закрыл за собой дверь на засов. Мгновением позже она содрогнулась от мощного удара. Стало понятно, что хлипкий засов долго не продержится. Адан бросил взгляд на комод, поставив на пол лампу, навалился на него и сдвинул так, что предмет мебели перекрыл дверь и проход.
Но уже через секунду стало ясно, что и это ненадолго задержит преследователей: дверь снова вздрогнула, но на этот раз под ударом топора, расколовшего ее пополам и врезавшегося в крышку комода.
Адан не стал больше медлить, через дверь справа проник в соседнюю комнату, увидел стоявшую у кровати саблю и схватил ее, отбросив в сторону ножны. Оружие придало ему уверенности, но уходить из спальни он не спешил.
На прикроватном столике стояла шкатулка. Адан открыл ее, скользнул взглядом по своим «сокровищам». На первый взгляд это были обычные безделушки вроде сломанной медной сережки, кусочка ткани ядовито-зеленого цвета или фаланги каменного пальца, отломанного от статуи. Сокровищами этот хлам мог называть разве что ребенок или… Адан Гримар. Для обычного человека это, на самом деле, был лишь обычный мусор. Для Гримара же то, что могло спасти – и уже не раз спасало - ему жизнь. В каждой из этих безделушек была заключена Сила – так ее называл Адан. Она пробуждала и питала необычные способности, которыми он был наделен с рождения. К сожалению, Силы в них было немного – на один-два незначительных трюка. После чего предмет рассыпался в руках.
Чудовищный грохот оповестил его о том, что преграда прорвана, и палач ворвался в смежное помещение. Схватив из шкатулки первое, что попалось под руку, Адан выскочил в опустевший коридор, закрыв за собой дверь. Теперь налево и к центральной лестнице, ведущей в холл.
Как брызги капель со стен прыснули десятки новых клякс, и коридор заполнился стаей летучих мышей, ринувшейся на Адана. Ему не оставалось ничего иного, как прибегнуть к помощи скрытых возможностей. Гримар выставил перед собой руку с саблей, как будто попытался прикрыться ею от надвигающейся погибели. Спустя миг мыши набросились на него, хлопая крыльями и царапая когтями, однако так и не смогли добраться до тела, которое прикрыла непреодолимая оболочка, вспыхивавшая от каждого удара. Прошла секунда, другая, третья…
На его счастье мыши быстро сдались. Не достигнув своей цели, они унеслись вглубь коридора и исчезли в темноте.
Но появился палач, вынесший еще одну дверь. Следом за ним, предпринимая неудачные попытки опередить, следовал «паукообразный».
Адан побежал по коридору к лестнице. Когда он поравнялся с дверью крайней комнаты, она разлетелась в щепки, и в коридор вырвалось…
…гибкое щупальце спрута.
Должно быть, того самого, который еще недавно был изображен на одной из картин, украшавших коридор первого этажа. Художник изобразил его опутавшим щупальцами корабль, который тот старался утащить в водную пучину. Теперь же он, судя по размерам щупальца, обвивал весь особняк и пытался через окна и двери дотянуться до лакомой добычи.
Щупальце промахнулось лишь самую малость – появись оно чуть позже, и от Адана даже мокрого места не осталось бы. А так оно ударило в стену и принялось извиваться в поисках добычи. Гримар улучил момент и проскочил мимо него. Щупальце рвануло следом, однако опоздало: Гримар свернул за угол и начал спускаться по лестнице.
Оказавшись в холле, он осмотрелся. Его не было на первом этаже всего пару минут, но с тех пор он сильно изменился. Стены были густо покрыты плесенью и глубокими царапинами, а пол – пятнами и даже лужами крови. Пахло здесь соответствующе – запустением и смертью.
Адан бросился было налево, но в этот момент одна из дверей правого крыла распахнулась и в коридор вылетел Расиньоль. Сказать, что он был напуган, значит, не сказать ничего. Он был вне себя от ужаса. Выпученные глаза, перекошенный рот, трясущиеся руки, подгибающиеся ноги. Одет он был в пижаму и ночной колпак, в правой руке он держал громобой – бесполезный, так как незаряженный.
- Ва… ваше…- он увидел Адана и, прихрамывая, припустил по коридору. Только когда он приблизился и попал под свет лампы, Гримар заметил, что пижама на Расиньоле разорвана. Крови не видно, но, похоже, досталось дворецкому крепко.