С первой попытки Гримару не удалось подняться – закружилась голова, и он снова рухнул на землю. Потом повторил попытку. Вставая, он услышал дикое рычание. Это главарь бандитов оказался живучее и проворнее, чем ожидалось. Он не только встал на ноги, но и разогнался, что было сил, и врезался в почти поднявшегося Гримара плечом. Адан снова упал, теперь уже на спину, сверху навалился гоблин и попытался воткнуть в глаз противника невесть откуда взявшийся клинок, похожий на стилет. Гримар успел перехватить его лапу с оружием, но силы были неравны. Гоблин постепенно продавливал блок, острие клинка становилось все ближе и ближе к глазному яблоку ненавистного человечишки. В какой-то момент движение замерло, как будто кинжал наткнулся не непреодолимое препятствие. Гоблин поднатужился так, что зарычал, а потом дернулся назад, вырвал руку из захвата и, теперь уже свободный, собирался завершить начатое, как невдалеке прозвучал раскат грома, тело главаря дернулось и завалилось на Адана, истекая кровью.
Повернув голову набок, Гримар видел, как по ущелью в южном направлении улепетывают два уцелевших гоблина, напуганные то ли грохотом, то ли необычной смертью своего предводителя. А в проеме арки в клубах дыма стоит тяжело дышащий Расиньоль и, прижимая к груди левой рукой саквояж, в правой, на удивление твердой, держит громобой – недавнее изобретение Рульфа Снаргота, величайшего механика всех времен и народов. Оружие шумное, дымное, не очень точное и надежное, но эффективное и убойное на близком расстоянии. К сожалению, однажды выплюнув небольшой свинцовый шарик, оно становилось совершенно бесполезным - пока его снова не зарядит стрелок. А на это требовалось время. Если бы гоблины об этом знали, то наверняка, шкура Расиньоля украсила бы один из не самых больших боевых барабанов. Да и самому Гримару не поздоровилось бы, так как по причине слабости он даже пальцем пошевелить не мог.
Лишь спустя долгую минуту он почувствовал прилив сил и смог столкнуть с себя тело гоблина – вроде и небольшого роста был разбойник, но тяжелый.
- Я так рад, что с вами все в порядке,- искренне признался подошедший дворецкий. От недавней растерянности не осталось и следа.
- Лишь благодаря вашим стараниям, дорогой Расиньоль.
- Благодарите не меня, а того, кто создал это удивительное оружие,- произнес слуга, разглядывая громобой.- И на будущее я бы посоветовал вашей милости все-таки держать его при себе.
- Оно слишком тяжелое и неудобное, чтобы носить его в кармане, особенно во время верховой езды. Но я учту ваше предложение.
- И не забудьте поставить бутылочку кахарского господину Снарготу, когда вернетесь в Ганатену.
- Рульф Снаргот не пьет вина, он предпочитает пиво.
- Тогда бочку «Корабельного» темного.
- Я так и сделаю… Что с нашими лошадьми?
- Они… разбежались, ваша милость.
- Не страшно. Дальше Сольта им все равно не уйти.
- Вот только до города нам теперь придется добираться пешком.
- Город уже близко, немного прогуляемся.
Расиньоль окинул Адана взглядом, полным озабоченности:
- Ваши раны…
Гримар прислушался к ощущениям. Бок, задетый ножом, уже почти не болел. Как и плечо, ушибленное камнем. А вот голова все еще побаливала и кружилась, хотя рана уже не кровоточила.
- Все в порядке, Расиньоль. Вы же знаете, что на мне все заживает, как на собаке.
- А везения у вас гораздо больше, чем у любой кошки. Но не стоит этим злоупотреблять.
- Это не везение, мой друг. Это годы тренировок и холодный расчет.
- Как вам будет угодно.
Адан нагнулся, чтобы поднять саблю, и в этот момент раздался стон.
- А негодяй все еще жив!- подал голос Расиньоль.
Обернувшись, Адан взглянул на главаря разбойников, который, не только выжил, но и пытался подняться.
- А вы говорите «удивительное оружие». Поверьте моему опыту, Расиньоль: нет ничего надежнее старой доброй стали.
С этими словами Гримар подошел к гоблину и приставил саблю к его горлу. Разбойник вздрогнул, замер, а потом устало откинулся на спину и посмотрел на Адана. Если бы только можно было испепелить взглядом, от презренного человека остался бы один дым.
Гримар переместил острие сабли к массивному острому подбородку аборигена и спросил:
- А скажите-ка мне, уважаемый, зачем вам понадобились мои деньги? Вы собирались изготовить из монет ожерелье для вашей возлюбленной? А может, вам открыли счет в банке «Снурлсон и сыновья»?