-Боже, какая у меня глупая жена? Я имел в виду, чтобы ты вернулась в особняк, а не к брату.
-Я глупая? – отстранившись от него, притворно обижено переспросила Сессилия. Она до сих пор находилась в состоянии, близком к эйфории. Он тут.…Держит ее в объятиях и еще шутит. Может, правда, сон?
-Очень глупая – подтвердил Анжело – Глупая, красивая, наивная и такая любимая.
-А скажи, умник, как ты проник ко мне домой? – не осталась в долгу Сессилия.
Анжело засмеялся и чмокнул ее в нос:
-Надо закрывать окна.
Сессилия ахнула от удивления. Торопясь в галерею и сильно волнуясь, по дороге она долго вспоминала, не забыла ли закрыть двери, но при виде ключа в сумке успокоилась.
-А я и не думала об окне – про себя буркнула Сессилия.
Анжело нежно прошептал ей на ухо:
-Мне было очень плохо без тебя.
Слезы жгли ей глаза, и Сессилия потерлась лицом об плечо мужа. Знал бы он, какие испытания прошла она без него! Как молилась еще об одной встрече и иногда вскакивала посреди ночи в ожидании столько долгожданного звонка.
-Ты ни разу не позвонил мне, а говоришь, что было плохо –упрекнула его Сессилия, чертыхнувшись и приблизившись к двери, обернулась: -Чай или кофе?
Он смотрел на нее, как на сумасшедшую. Казалось, что эта обыденность: Анжело лезет к ней в окно, пытается признаться в любви, а Сессилия предлагает ему кофе. Эта девчонка не знает, что из – за нее он едва не помутился рассудком. Следить за ней и не иметь права коснуться. Анжело никогда и не думал, что в нем живет романтик, однако прислушавшись к сердцу, он поступал необдуманно. Что любят женщины? Одежду, драгоценности. Но эта женщина хотела другого…
-Сессилия, я не хочу ни того, ни другого –схватив ее запястье, Анжело остановил ее и повернул к себе. С ее ресниц срывались капли слез, а нос покраснел.
-Не нужно, Анжело –почти не слышно попросила она –Это все ребенок. Я знаю…
-Ни черта ты не знаешь –перебил ее он –Ребенок –это бонус к тебе, моя любовь. Я люблю так сильно, что иногда у меня болит вот тут.
Анжело положил ее ладонь к себе на сердце, и Сессилия слушала тяжелые удары. Он признался ей в любви, тем не менее в душе ее до сих пор жили сомнения. Все не может быть так хорошо…
Но спустя секунду она уверилась, что все может быть и лучше, когда Анжело, прижав ее к себе, страстно впился в ее губы, зарывшись пальцами в ее волосы. Его губы заставили ее подчиниться ему, и Сессилия позволила его языку вскользнуть ей в рот. Поцелуй захватил обоих, как вдруг в памяти Сессилии вспылили слова Анжело о том, что страсть намного дороже любви.
Слезы снова заструились по ее лицу, и Анжело, ощутив солоноватый вкус, отстранился и пристально посмотрел на нее.
-Чем я разочаровал тебя? – недоуменно спросил он – Или тебе разонравилось целоваться с собственным мужем?
– Ты сказал, что любишь меня, – всхлипнула она..
– И что же? Я часто это говорил! Почему же ты восприняла это в штыки?
– Ты никогда и словом не обмолвился!
Он приподнял ее подбородок.
– Снова плачешь? Ничего не понимаю! Дня не проходило, чтобы я не сказал тебе о своей любви. Разве, когда мы придавались любви в постели, это не являлось доказательством? Наша дочь – это не пример моей любви? Какая – то умная частичка меня специально сделала тебя беременной, Сессилия.
-Но ты спал с десятками женщин! – шмыгнула носом Сессилия. – Значит, и их тоже любил?
– Вовсе нет! И с тобой все по-другому, – начал Анжело, но осекся, не в силах понять, почему она этого не видит– Разве я не был добр с тобой?
– Ты добр ко всем женщинам, – пробормотала она, силясь сдержать слезы.
– Ты меня с ума сведешь! Я только сейчас сказал, что люблю тебя!
– Ты ругаешь меня, и это, по-твоему, признание в любви?
– Потому что рядом с тобой я теряю разум. Ну какая еще женщина способна в два счета вывести меня из себя или рассмешить? За какой другой женщиной я брошу работу и буду строить безнадежного романтика? За какую другую женщину я буду готов отдать свою жизнь?
Анжело на секунду остановил поток речи и, достав из кармана бумагу, раскрыл ее и показал ей.
У Сессилии вырвался смешок. Это тот портрет, который соединил их. Ее первый портрет, где она изобразила его.
-Помнишь, я сказал, что глаза не похожи – напомнил ей Анжело и, получив удовлетворительный кивок, продолжил: - А теперь посмотри на меня. Я, глупый влюбленный, пытающейся влюбить в себя собственную жену.
-Анжело…
-Я хочу будить тебя своими поцелуями и умирать от страсти, когда ты отвечаешь на них. Хочу слушать, как ты критикуешь Гогена, но хвалишь Да Винчи, а потом резко переходишь на неправильную политику Франции. Хочу видеть, как ты набрасываешься, как волк, на круассаны. Я хочу тебя всю, Сессилия.
Все колебания рухнули, и Сессилия, бросившись ему на шею, начала покрывать его лицо поцелуями: глаза, нос, волевой подбородок, щеки, а дойдя до губ, нежно поцеловала их.
-Подожди, любимая – остановил ее он, что –то доставая из кармана. Эта была бархатная коробочка красного цвета. Встав на одно колено, Анжело прошептал:
-Ты выйдешь за меня замуж?
-Но я уже твоя жена – засмеялась Сессилия, смахнув слезы счастья.
-Нет – покачал он головой – У нас не было медового месяца, а еще, когда я вел тебя к алтарю, то ты плакала. А твой Анжело не хочет видеть в твоих глазах слезы. Милая, скажи мне «Да».
-А какой ответ ты от меня еще ожидаешь? – раскрыв коробочку, Сессилия увидела кольцо с огромным бриллиантом, по бокам ограненным мелкими сапфирами. Это кольцо, наверное, в сто раз превосходило по цене ее обручальное, но Сессилии было все равно.
-Самый дорогой подарок –это твоя любовь, мой муж –тихо прошептала она и с удивлением обнаружила, что в его черные глаза подозрительно блестят.
Встав на ноги, Анжело притянул ее к себе:
-А ты, моя маленькая художница, покорила меня с первого раза.
-Хочешь я еще раз нарисую тебя? – проговорила Сессилия, чмокнув его в ямочку на щеке – Обнаженным.
Анжело застонал и, подхватив ее на руки, понес к кровати. Сессилия обхватила его шею руками, спрятав голову у него на груди.
-Нет, agape mou, на этот раз мы нарисуем с тобой вместе наше счастье – серьезно сказал он, взглянув в ее изумленное лицо, а потом громко расхохотался. Сессилия с минуты расширила глаза, а потом засмеялась вмести с ним.
Дикий мужской хохот сливался с женским звонким смехом, подобным колокольчику, но уже через несколько мгновений раздавались приглушенные стоны и прерывистые шепоты.
Два жаждущих тела слились с двумя тоскующими душами в замысловатом танце любви.
Глава Десятая.
Сессилия глубоко вздохнула, когда пальцы Анжело отодвинули бретельки с ее плеч, и мужские губы запечатлели на ключицах горячий поцелуй.
Сегодня она во второй раз стала женой Анжело, но сейчас уже не только перед людьми, но и перед Богом. Она стала его навсегда. А он теперь принадлежал ей и душой, и телом.
Отец Анжело благословил их союз, попросив прощения, и Сессилия, не раздумывая, приняла его извинения, а Шарлотта лишь радовалась за сына и невестку. Ангелос прилетел на их свадьбу не один, а с женой и дочерью. Оказывается, Констанция, сестра Марины, тайно вышла замуж за Ангелоса и родила ему прекрасную девочку. От этой семейной парой веяло теплотой и любовью.
Роман, узнав, что сестра вернулась к мужу, поначалу возмущался, однако понял, что радость Сессилии рядом с Анжело. Сессилия и Анжело не могут жить друг без друга.
Каково было ее удивление, когда в их пентхаусе появились изменения: Анжело убрал фотографию Марины, несмотря на то, что Сессилия уверяла его, что она вовсе не ревнует его к погибшей жене. Но Анжело был непоколебим. Сессилия была огорчена, узнав, что муж чувствовал вину в смерти Марины. Он не проявлял к ней заботу и ласку, поэтому считал, что поступи иначе, то все было бы хорошо.
Сессилия вселила в него веру в невиновность, так как то, что написано на Небесах никому не стереть.