Дима медленно спустился на землю и сел. Открыв аптечку, он достал оттуда бинт и показал его зверьку, она принюхалась. Дима достал банку с мазью и открыл крышку, зверек навострил уши, этот запах был ему теперь знаком, от него веяло прохладой и рана будто бы успокоилась, вспоминая ощущения от этого запаха, плотно впитавшегося в ее шкуру. Зверек медленно подошел к Диме и сел на расстоянии вытянутой руки.
- Ну, Куклачев, ай-да Димка, - восторженно прошептал Андрей, наблюдая за тем, как зверек, справившийся со страхом, послушно сел рядом с Димой, протянув вперед раненую лапу.
Дима аккуратно срезал старую повязку, обрызгал рану антисептиком и стал накладывать новую повязку с хорошим слоем бетадиновой мази. Как только он закончил, песец отошел назад, боясь, что его схватят, но видя, что Дима даже не дернулся, вернулся и, смотрел ему прямо в глаза, лизнул его руку и убежал.
- Ну вот, а ты говоришь, что тебя бабы не любят! Не там ищешь! - захохотал Андрей, хлопнув его по плечу.
- Скажешь тоже, - покраснел Дима. - С чего ты решил, что это сука?
- О, а говоришь, что собачник. Причиндалов то не было, вот значит сука. Эх, молодежь! Все, пошли на обход. Да, масло не забудь, нам же что сказали?
- Доливать, - Дима встал и со злобой сплюнул в сторону. Он собрал срезанные бинты и бросил их в бак с мусором. - Слушай, а она же где-то неподалеку прячется, да?
- Кто? - переспросил Андрей, выходя из дома с тяжелой сумкой с инструментами. - А, ты про лисичку. Да прячется в каком-нибудь сугробе.
- Вот глупая, могла бы в тепле, в сарае то получше, чем на улице.
- А ты за нее не переживай, она привыкла спать в тундре, это для нее семечки, это нам страшно, мы здесь гости, а это ее дом.
- Понятно, - Дима сел за Андреем в машину. Двигатель долго не хотел заводиться.
- Экономия, блин. Раньше не глушили, а сейчас повесили какую-то систему разогрева, вот мучайся. А если не заведется? - начал свое обычное утреннее ворчание Андрей. Дима только посмеивался в маску, скоро машина грозно зарычала и завелась. - А ты не ржи, вот не заведется, что делать будем?
- Зимовать, - засмеялся Дима.
- Зимовать, как бы не так. Замораживаться, как тушка в рефрижераторе.
- Криотерапия, - важно произнес Дима.
- Ну-ну, я бы лучше в баню сходил.
Машина резко дернулась с места, и они уехали на обход.
Каждое утро песец приходил всегда в одно и то же время. Дима делал перевязку, а Андрей сидел рядом, зверек разрешал ему сидеть ближе. Рана быстро зарастала, Андрей все восхищался: 'Черт, заживает, как на собаке!'. Уже было заметно, что песец стал выглядеть лучше, мех распушился, черные глаза смотрели на людей с осторожностью, но игриво. Она с интересом наблюдала за их утренними приготовлениями, не решаясь войти в сарай, но засовывала туда свою морду, стремглав отбегая при их приближении. Все это уже стало обыденным ритуалом, через пару недель рана практически зажила, и Дима больше не делал повязок. Песец не давал себя гладить, но любил сидеть рядом с людьми, слушая их разговоры.
А потом, через неделю, она пропала. Оставленная еда в миске была нетронутой. Вернувшись со смены, Андрей с Димой долго бродили вокруг, выискивая следы, но вот что они искали, не могли понять. Скорее они не хотели бы ничего найти. Страшила мысль, что их песец мог погибнуть в схватке с другим зверем, но вокруг был нетронутый снег, а различить следы мягких лап не тренированному глазу было не под силу.
Тундра зовет меня. Я чувствую в себе новые силы, мне надо быть там, я знаю, я вижу это носом, я слышу это. Скоро весна, я это чувствую, что-то новое родилось во мне, я должна быть там, должна! Там, где течет новая жизнь, моя жизнь. Мне будоражат кровь новые запахи, скоро начнет сходить снег... я слышу их голоса, они зовут меня, их много, много, и они будут драться за меня, драться! Я чувствую себя сильной, я сильная, выносливая. Я готова сама найти себе еду, я готова, я хочу охоты, настоящей охоты. Я слышу их, вот они, просыпаются, ворошатся под снегом, думают, что я их не вижу, а я их чую, мне не нужны глаза, я их вижу иначе.
Я упорно разрываю снег, нет, он еще не понимает, что это я. Еще немного, хорошо зарылся, вот еще, еще! Нет уж! Этот грызун мой! Битва неравная, но так и должно быть, в равной схватке не будет победителя. Он еще теплый, теперь главное скрыться, чтобы мою добычу не отобрали, а есть кому, я слышу, здесь пролетала сова, я знаю, она недалеко. Спряталась в большой сугроб. Голода нет, только эйфория. Надо его припрятать на будущее, скоро он мне очень пригодится.
Дима сидел за большим белым столом в просторной переговорной. От новой мебели нестерпимо пахло клеем и краской, дышать было трудно, а запах был настолько невыносим после свободного ветра тундры, что он изредка кашлял, ощущая во рту неприятный вкус городской мокроты. Перед ним лежали раскрытые папки с какими-то безликими протоколами, большую часть листа занимали размашистые подписи в шапках документов, он даже не старался вникнуть в их суть, пробежавшись глазами по первым двум. Документы были столь же громоздки, сколько и бессмысленны по своей сути. Дима устало смотрел в закрытое неровными жалюзи окно, сквозь которые робко пробивалось первое весеннее солнце.
В кабинет вошел плотный чуть лысоватый мужчина в идеально отглаженном костюме. За ним следом вошли высокий парень в дорогой оправе на большом приплюснутом носе и худощавый мужчина в строгом темно-сером костюме. Парень сразу бросил свой светлый пиджак на стул и стал готовить себе чай. Плотный мужчина почему-то подмигнул Диме и сел напротив него, худощавый мужчина сел за соседний стол и стал с безучастным видом просматривать сложенные на столе папки с документами, подписывая некоторые из них.
- Ну, ознакомился? - спросил Диму плотный мужчина.
- Вкратце, - сухо ответил Дима, он не знал, как их зовут, из этих троих он знал лишь худощавого мужчину, он несколько раз приезжал к ним на участок, вроде он был руководителем подразделения или начальником службы, фамилия еще такая простая, то ли Иванов, то ли Петров.
- Ну, и что скажешь? - воодушевился плотный мужчина, от нетерпения вытирая резкими движениями накатившие на лоб крупные капли пота.
- Александр Николаевич, вам чай сделать? - спросил его парень в очках.
- Не надо, и так уже целый день пью. Ну, так что Дмитрий, что скажешь?
- Ничего не скажу, - ответил Дима плотному мужчине, чем вызвал у него на лице крайнее удивление и непонимание.
- Ну как же, тут же все написано, - засуетился он, листая файлы в папках.
- Ну и что, - пожал плечами Дима и снова принялся ловить взглядом солнечные лучи в окне.
На него бросил взгляд худощавый мужчина и задумчиво склонил голову, слегка прищурившись, но скоро вернулся обратно к своим папкам.
- Ну, ты же понимаешь, что за это кто-то должен ответить? - не унимался плотный мужчина, рядом с ним сел парень и методично размешивал большую дозу сахара в маленьком стаканчике.
- Я могу идти? - спросил Дима, демонстративно глядя на часы.
- А куда ты торопишься? - грубо спросил его парень, снимая засаленные очки. - Времени еще много.
- У меня отпуск, я вахту сдал, - ответил Дима.
- Ну и что, поедешь на другом поезде. Не тебе решать, - сказал парень, смерив его высокомерным взглядом.
- Ну, Данил, зачем ты так, - заулыбался плотный мужчина. - Мы же с Димой коллеги.
Парень в очках недовольно фыркнул и процедил, сквозь зубы: 'Нечего с ними няньчиться, как сказали, пусть так и делает'.
- А ты кто такой? - не выдержал Дима и смерил его жестким взглядом, парень не выдержал и отвернулся, возмущенно дыша.
- Ну, зачем конфликтовать, - расплылся в улыбке плотный мужчина, но в уголках его белесых глаз Дима уловил бушующий гнев, видно было, что он ожидал другого от него.