- Нет. Пока я не проверю все данные обследования, вы никуда не пойдете. К тому же вы не прошли курс психотерапии.
- Хватит. Я вам сейчас не нужен, так что дайте мне хотя бы несколько дней отдохнуть!
Ненадолго неловкая пауза прервала разговор.
- Хорошо, - ответил доктор. - Тогда вы подпишите документы.
- Я и моя опекунша уже подписали все бумаги. Про ваш новый прототип реанимации никто не узнает.
- Не эти! Другие документы, которые снимут с меня ответственность, если с вами что-нибудь произойдет за пределами учреждения.
- Да без проблем, - ответил Эд с презренным взглядом. Доктор на нервной почте пропыхтел и отошел в свой кабинет.
Тогда Эд вернулся в комнату, пробрел, горбатясь, к объемному воздушному полотну на полу и присел. Белое одеяло сжалось под весом парня. Он наклонился к коленям, закрыл лицо. Прошлое лезло на ум и поглощало сильным приливом эмоций. Дарссеанские пятна скрылись на бледном лице. Он ощущал сильную слабость, словно целый год без сна и отдыха работал в клинике для душевно больных. Все события смешалось в вязкую кашу, а смерть тети добивала.
Парень постоянно вспоминал слова Ауры, её дрожащий голос. Эд выпытывал правду, а опекунша сопротивлялась, будто боялась, что подробности его добьют. Аура говорила, но сквозь плач рвались несуразные слова. Он лишь понял, что Охара умерла из-за сбоя прототипа. Эду стало стыдно, и он прекратил расспрос, притворяясь перед опекуншей, что терапии помогают. Но становилось хуже, он чувствовал. Чуть позже Эд позвонил Ломансу. Он притворился, что обо всём знает, пособолезновал. Эд никогда не помнил, чтобы Ломанс плакал, но и тогда друг сдерживался, он был уверен. Парень вздрогнул, когда осознал, что тосорец говорит о теле отца, как о растворённой жижи из крови и органики, как о смердящем гнилью субстрате. Эд поневоле переносил всё на Охару, представлял вновь и вновь, накручивая, не зная, как отвлечься. Неужели его кошмары - это проявление навязчивых мыслей?
Однако Эд не мог остановиться и представлял, как его любимая тетя растворяется в кашу. Ведь он боготворил Охару. Раньше парень постоянно думал о том, чтобы стало, если бы тётя не встретила его. Маленький и напуганный дарссеанский мальчик, который скорее напоминает о стереотипном страхе, чем о законах общества, где должна царить взаимопомощь. Но Охара не такая, как все. Она увидела, не отвернулась и не ушла.
2
Новый день наступил быстрее, чем Эд мог ожидать. Когда он спускался, легкая улыбка не сходила с бледного лица. "Я свободен", - хочется ему кричать и носиться по коридору, но слабость до сих пор держится балластом.
Парень оказался на первом этаже, вышел из лифта и встретил пару удивлённых взглядов. "Вот она, привычная гримаса, когда мимо проходит дарссеанен", - воодушевлённо думал он. Не отвлекаясь, Эд пошел в холл и нехотя заметил статую. Женская фигура руководителя ТэхноТэкс тянется на три этажа вверх и стоит в центре. "Для восьмиэтажного здания маловата", - насмешливо подумал Эд, когда рассматривал её лицо.
Тогда он почувствовал, как две руки обхватывают грудь и крепко её сжимают. Кто-то притиснулся к спине и положил голову на шею парня. Он ощутил знакомый запах. Нежный, натуральный, без резких и надоедливых привкусов парфюма. Запах, который возвращает в девство. Из глаза полезла слезинка, а уголки на губах быстро задрожали. Он отодвинул женскую руку, медленно и аккуратно обернулся. На лице Ауры стекали слезы, но оно сияло счастьем, ярким и заразительным. Эд блаженно улыбнулся и крепко обнял её.
- Я так рада, - тихим голосом произнесла она и поцеловала сына в лоб. - Но не понимаю почему. Будто бы не знала, что с тобой все хорошо.
- Я тоже рад тебя видеть, - спокойно и довольно ответил, но не успел Эд договорить, как сбоку его обхватил Захар. - Брат, прекрати, ты меня задавишь, - раздался заглушенный голос.
Захар отпустил Эда. По привычке растрепал чёлку. Эд сделал унылую гримасу. На вялом усталом лице она едва выделялась, зато казалась естественной для бледной кожи.
- По тебе я не скучал, - ответил ему Эд.
- Скорее тосковал днями и ночами, - с ухмылкой ответил брат и кивнул в сторону. - Угадай, кто с нами пришел?
Эд увидел Ломанса. Друг подошел ближе и с легкой улыбкой протянул ему руку.
- А я по тебе скучал, - сказал он.
Губы Ломанса улыбались, но глаза с жалостью смотрели на Эда. Они словно молили жизнь о пощаде. Эд пожал руку Ломанса. Затем потянул его к себе и обнял плечо друга.
- Спасибо, что пришел, - услышал Ломанс.
- Ладно, ребята, - сказала Аура, вытирая слезы. - Я думаю, что Эд соскучился по дому и жаждет поскорее вернуться.