Даже когда повторяльщик не вмешивается в тело сообщения, он все равно пропускает его через свой фильтр интересности дальше — самим фактом перепечатки или ссылки. То есть тем самым голосует за интересность сообщения и, как минимум, поддерживает скорость инфекции, накручивая счетчик присоединившихся. А скорость и массовость распространения информации тоже является характеристикой ее значимости («все об этом говорят»). Это удивительно, но даже «молчащий» блоггер, просто публикующий ссылку или повторяющий текст без изменения, тоже способствует отбору темы и концентрации ее значимости.
В результате, каждый блоггер становится своего рода решательным микрочипом огромного суперкомпьютера. Блоггер, во-первых, решает, что это сообщение интересно. Во-вторых, акцентирует или пропускает те или иные нюансы интересности в сообщении. Он выступает маленьким фильтром интересности в огромной последовательности предшествующих и последующих фильтров.
Если частные микрооценки интересности совпадают у достаточного (порогового) количества повторяльщиков, то включаются механизмы частотности, которые начинают дополнительно умножать значимость, увеличивать вес сообщения. Ведь уже многие сочли это сообщение важным — надо и мне прочитать.
Да, приходится признать, что стихия Сети имеет собственные, встроенные процедуры обнаружения и сгущения значимости.
Майор Дымовский — первое поражение журналистовБольшое количество личных фильтров читабельности, срабатывающих при вирусном распространении сообщений, угрожающе подступает к компетенции профессиональных жрецов читабельности — журналистов. Быстродействие и множественность операций Deep Blue уже выигрывает у Каспарова[30].
Это природа сетевого организма. Каждый отдельный микрочип не понимает шахматы. Пожалуй, даже коллектив микрочипов не понимает шахматы. Точнее говоря, коллектив микрочипов не в состоянии осознать себя как нечто, понимающее или не понимающее шахматы. Оно не является личностью. Тем не менее, заложенные в сетевой коллектив микрочипов принципы спонтанной соорганизации позволяют коллективу микрочипов выиграть у Каспарова. И что ему остается, кроме как уйти в несогласные? Вот журналисты и уходят в неолуддиты. И я с ними.
Разумеется, важны большие числа, важен массив. Один блоггер мог бы это сделать, только если бы был журналистом. Сотни тысяч блоггеров это делают непроизвольно, создавая сеть вирусной редактуры своим микроскопическим личным участием, опираясь на свои частные представления о значимости.
А ведь именно совокупность частных представлений о значимости и формирует общественную значимость, самопровозглашенными носителями которой являются журналисты. Таким образом, то, что сидит в голове одного журналиста (редактора), может быть представлено совокупным продуктом тысячи частных непрофессиональных редактур. Интернет теперь дает такую техническую возможность. И если раньше функцию отбора значимости выполняли журналисты за закрытыми дверями редакционных летучек, то теперь она может выполняться непосредственно, без посредников (без медиа), прямо в сетевом взаимодействии тысяч частных решений об интересности.
Обращение майора Дымовского стало значимым не потому, что его кто-то отредактировал, придал ему специального медийного шарма. Нет, сначала один, два, пять, десять, потом триста, тысяча блоггеров просто поместили ссылку, потом стали комментировать. И тема, обнаруженная кем-то совершенно случайно (туристы в тайге), попала в систему вирусного распространения. Обращение майора Дымовского, успешно и быстро пройдя несколько десятков тысяч фильтров интересности, стало грандиозным общественным фактом и чуть ли не самым значимым событием в стране на какое-то время. Сначала — из-за масштаба вирусного распространения информации о самом событии. Потом (и тут же) — из-за вирусного комментирования и комментирования комментирования.
Случай с майором Дымовским хорош для иллюстрации феномена вирусной редактуры именно потому, что в первые день-два журналистов там и близко не стояло (были выходные). Это уже потом они вытащили эту историю хотя бы в печатные издания (подобная новость, ясное дело, не для нашего телевизора). С точки зрения СМИ, история с Дымовским — безусловно, значимое событие. Но обнаружена и отработана она была не журналистами. Возможно, это первый случай, когда тысяча журналистов вчистую проиграла на своем профессиональном поле миллиону блоггеров.
Любопытно еще и то, что при специальном поиске журналист никак не смог бы обнаружить подобное событие — у него просто не могло бы быть такого задания: пойти и к сдаче номера найти милиционера с разоблачениями. Такая новость может быть обнаружена только случайно.