Придя с работы изрядно припозднившись после подготовки очередного выступления председателя, почти к началу программы «Время», Владимир уже в прихожей почувствовал хорошо знакомый ему запах жареных пирогов.
«Чебуреки приготовила! Очень кстати, — радостно подумал он. — Голодный, как волк».
Выяснив, что муж ужинать будет — иногда он только пил чай, приняв участие «по долгу службы» в очередном застолье, — жена накормила его по высшему разряду. И даже не воспротивилась, когда он налил себе рюмку «Столичной», а охотно поддержала его. Уже после чая, сидя с ним рядом, она наконец решилась завести разговор и об истории с сыном ее родственника. Без труда заметив, как муж нахмурился, она все-таки спросила его:
— А нельзя ли как-нибудь помочь парню, чтобы меру наказания ему поменьше определили? Он же не насиловал…
— Меня это ни капельки не волнует. И меру наказания этому подонку определит суд, — отрезал Владимир, внутри которого все клокотало от возмущения. — Меня волнует другое: как ты можешь просить об этом? А если бы на месте той девушки оказалась наша дочь? Ты, уважаемая Екатерина Алексеевна, ошиблась адресом! И прошу тебя: больше с подобными просьбами своих родственников никогда ко мне не обращайся!
Резко поднявшись из-за стола, Владимир направился в большую комнату досматривать программу «Время», мысленно продолжая возмущаться соглашательским поведением жены.
«Надо же, до чего додумалась! Сердобольная какая! — не мог успокоиться он. — Просить за хулигана, насильника! Видите ли, он не насиловал! А что он делал, подлец?! Избивал парня, который встал на защиту девушки. Подонки! Все они заслуживают сурового наказания — пусть даже будут моими или ее родственниками». И даже включив телевизор, Владимир все не мог никак настроиться на происходящее на экране. «Помогать им — как бы не так!»
По долгу службы в облисполкоме Филиппов был обязан внимательно рассмотреть каждое обращение на имя председателя и подготовить, как любил говорить Славянов, «умственную» и в то же время доброжелательную резолюцию, чтобы она заставляла исполнителя думать и трогала его душу человеческим отношением к нему руководителя высшего ранга. Шеф говорил: «Штампы типа «Прошу переговорить», «На рассмотрение» и так далее я прощаю лишь Липатову. От тебя же, члена Союза журналистов, я вправе ожидать большего. И прежде чем написать резолюцию, подумай, как лучше выразить мое поручение, чтобы оно задевало исполнителя за живое».
Однажды, освободив Филиппова от выполнения других обязанностей, Славянов заставил его целый день заниматься лишь наработкой как можно большего количества таких резолюций, а потом, после перепечатки, положить их ему на стол.
Задание оказалось непростым, и Владимиру пришлось изрядно поломать над ним голову. Но в результате было подготовлено несколько страниц требуемых резолюций, в число которых Филиппов не забыл включить и любимую шефом: «Прошу доброжелательно рассмотреть письмо гражданина …, найти положительное решение и сообщить о нем в облисполком».
Славянов требовал от помощника четкого и делового рассмотрения просьбы заявителя и обязательного указания имени того, кто эту просьбу должен и может выполнить.
«И этот исполнитель, — учил он, — должен получить резолюцию не стандартную, а целенаправленную и уважительную». А чтобы не забыл о поручении, нужно в каждую резолюцию включить следующую фразу: «О своем решении прошу сообщить в облисполком», — и указать срок. Иногда он сам делал еще и приписку: «Тов. Филиппову В. А. на контроль».
Владимир вспомнил, что одно такое поручение ему пришлось выполнять очень долго. На имя председателя облисполкома пришло письмо от мастера строительно-монтажного управления Гурдеева, которого Филиппов потом хорошо узнал по работе при реконструкции театра оперы и балета. Это был трудолюбивый и немногословный человек. В нем подкупали спокойное восприятие стоящих перед его коллективом задач и взвешенность принимаемых для их выполнения решений. Он никогда не кричал на подчиненных, поэтому и пользовался их особым уважением. Да и руководители СМУ и треста ценили в нем эти и другие качества, например, то, что он никогда ни на что и ни на кого не жаловался. Поэтому никто не знал, что семья этого мастера живет в чрезвычайно стесненных условиях: однокомнатная квартира на пятерых. К письму было приложено ходатайство начальника строительно-монтажного управления Грушина. Созвонившись с ним, Владимир выяснил полную картину этого дела. Как оказалось, остро нуждающийся в улучшении жилищных условий Гурдеев включен в список очередности главка совсем недавно. Подумав, Филиппов подготовил следующую резолюцию на подпись председателю: «Начальнику Главволговятскстроя тов. Апрелевскому В. А. Прошу доброжелательно рассмотреть письмо Гурдеева А. А. и найти возможность решить вопрос за счет резервов главка. Тов. Филиппову В. А. на контроль».