Глава 3
Проснулась девушка поздно, когда солнце уже встало. Но несмотря на казалось бы полноценный и такой желанный сон она чувствовала себя совсем разбито. Сны были какими-то непонятными, и пугающими: в них девушка тонула в сером болоте.
Когда ведьма расчесывала неподдающиеся кудри и не спеша умывалась, она ужаснулась своему виду: на простом веснушчатом лице залегли темные круги, скулы впали. Далила нашла схожесть с худым, слишком постаревшим лицом госпожи Монстери. Не желая больше смотреть в зеркало, она решила одеться, но и тут все не ладилось: она долго пыталась хорошо завязать галстук, но тот все душил. Казалось, что вся форма стала мала и стягивала тело, мешала дышать и двигаться. Разозлившись, она скинула неженсвенную форму и накинула одно из малочисленных платьев до лодыжек. Застегивая олавянные пуговицы на ситцевые петельки, Далила с тревогой вспомнила Леа и ее странный вид.
С одеждой провозилась долго, взглянула на часы — время шло к полудню, половина лекций уже прошла. Девушка не знала что ей делать дальше. Обувшись и накинув какой-то бесформенный тулуп, направилась на улицу.
Во дворе Академии было тихо. Солнце затянуло тяжелыми, толстыми тучами, пришедшими с юга. «Будет тепло. Весна ранняя» - сразу пришла приятная мысль. Шлепая кожаными ботинками по грязи, смешанной с еще оставшимся снегом, вышла к оранжерее.
Огромный крытый комплекс не совсем вписывался своими белесыми крышами в серую, весеннюю обстановку Академии. Девушка зашла в одну из огромных теплиц, приспустила верхнюю одежду — в парнике было тепло. Адептку обступили высокие растения, выращиваемые для зелий и настоек, накрыли цветущей лавиной. Ноги медленно шаркали по гравийной дорожке, а глаза вчитывались в таблички со знакомыми названия. Сегодня в теплице было совсем безлюдно. Только ветер глухо ударял в матовый корпус.
Далила повернула за очередную грядку и замерла нелепо; ботинок громко ударил по гравию. Делая над собой усилие, ведьма развернула глазные яблоки, подняла их выше. За одну из крепких балок цеплялась серая веревка. В петле веревки весела девушка в грязном ситцевом платье, голова ее была неестественно наклонена. Далила не видела лица, но сразу узнала расстегнутые пуговички, короткие каштановые волосы.
Далила тихонько застонала, затем закричала таким высоким голосом, который никогда не выходил из ее глотки. В глазах потемнело. Ведьма упала в обморок.
***
Очнулась Далила в своей комнате, в кровати. Голова гудела. В первый миг она обрадовалась, что все увиденное лишь сон, но поняв, что лежит обутая и одетая, а в кресле сидит подруга, тихонько застонала.
— Далила? Боже, бедная!
Росита отложила книгу, присела на край кровати, положила руку на грязный ботинок.
— Тебя нашли без сознания в оранжерее, — подруга вкрадчиво, слишком вкрадчиво для обычной беседы посмотрела в болотные глаза Далилы, — Что ты помнишь?
Далила помнила все слишком хорошо. Кажется, она и сейчас могла рассказать о развязанном шнурке, о странной, не зажившей зарапине в грудине, которую, по всей видимости оставил воткнутый, но не пробивший сердце нож.
— Леа… - только это и смогла произнести. Непослушная губа подрагивала то ли как при подступающем плаче, то ли как при нервном тике.
— Да, Леа… — печальным эхом повторила Росита, — Мне жаль что ты это увидела. Никого не пустили кроме глав Семей, наверняка неприятное зрелище. А все-таки ума не приложу чего это она. Леа казалась мне странной, но у нас половина населения городка такие. Прости, наверное, не надо об этом, — только сейчас девушка поняла, что своими ловами трогает свежую рану. Быстро сменила тему на другую, которая, по всей видимости, волновала ее не меньше, — Далила, я не видела тебя уже два дня! Когда пришел этот маг все так изменилось! — она возмущалась очень эмоционально, — Я знаю, тебя попросили помогать людям и даже прощают пропуски лекций. Мне вот, кстати, на практику идти нужно будет скоро… Но в луюбом случае, на тебя столько всего навалилось.
Лежащая уже почти не слушала подругу — мешало состояние. Она пожаловалась плаксиво, слабо:
— Росита, мне плохо.
И действительно, Далилу трясло, тошнило, ее бил озноб. Едва ли когда в своей жизни она болела так плохо.
— Я, наверное, больна. Принеси свое зелье, умоляю.
— Конечно-конечно, — ведьма потрогала лоб лежащей, — У тебя жар. Только не вставай, я скоро приду. Ты выпьешь и все как рукой снимет.
Росита спешно вышла. Ухающие шаги по лестнице совпадали со скачущим ритмом серца Далилы, неприятно резонировалии. Вернулась Росита уже с двумя пузырьками. Она откупорила их и отдала сверстнице, а сама открыла окно. Холодный ветер прокрался по полу к ровати, кольнул дыханием ноги, поднялся по ним, словно по лестнице выше, к взмокшей рыжей голове.