Далила одернула руку, заправляющую выбившуюся прядку в тугом венке. За невольные жесты и чересчур объемные волосы хореограф всегда ругала девушку. Далиле хотелось в ответ снова молча качнуть тяжёлой головой, но это было невозможно. Пришлось раскромсать каблуком этот каменный порог.
— Не надо Леноры. Все будет как надо.
Шрам на переносице покачался не доверительно.
— Подумай еще. А пока свободна.
Далила была свободна, но не ощущала этого. Ее тяготили мысли о Тамлене и Марике. Как они там, в чужой стране, в Динийское княжестве? Там опасно, неизведанно, чуждо… Прошли сутки с последней встречи в ресторане, а ведьма уже думала не о мирском, а о чем-то возвышенном, далёком, связанным со СВНЕБом.
Она, все ещё в тренировочной форме, остановилась во дворе. Партнёрши стайкой пробежали мимо, шлепая по лужам, задевая плечами, но Далила не видела их. Подбородок ее остро упёрся в небо. Синяя-синяя высь величественно молчала о чем-то. Как услышать ее? Как вознестись выше, к солнцу? Как казалось, ответы только у Тамлена. Уж он-то, такой недостижимый я неизвестный, но яркий, как это солнце, наверняка знает.
Продрогшая без верхней одежды, Далила вернулась в Академию, но идти в комнатушку не стала, а начала бродить по коридорам. Утро выходного дня. Ведьмы — и молодые, и взрослые — все были напоены радостным светом. Ровно через неделю Весенний бал. Далила вдруг поняла, что в суматохе так и не успела подготовить себе платье.
Незаметно дошла до бальной залы, которую теперь украшали молодые ведьмочки. Далила остановилась в проходе, опершись на косяк плечом, и увидела на метле, под потолком, вращающую что-то хрустальное Роситу. Дух Далилы сразу взлетел. Она соскучилась по подруге.
Вбежав в светлую мраморную залу, наполненную гулом, Далила закричала:
— Росита! Росита из Семьи Мерриман! Да дайте же мне метлу, я помогу!
Она схватила бесхозную метелку, и, усевшись кое-как, взмыла под круглые, бесконечно-высокие своды потолка.
Ее встретила эмальная роспись и улыбка обернувшийся Роситы.
— Далила! Мы вешаем люстру, вот, пристройся сюда.
Далила кое-как схватилась за хрустальные выступы, едва не соскользнув с деревянного ствола. Чужая метла плохо слушалась непривычного хозяина. Вес у гигантской люстры был не таким большим, как ожидалось: кто-то из более сильных ведьм держал все магией, и девушкам оставалось лишь скоординироваться и подвесить люстру на троссы. Далила видела как кто-то порхал рядом, затягивая узлы, иногда прося сдвинуть махину. И все-же, какой-никакой вес был, и вскоре у ведьмы заболели руки, задрожал торс. Наконец, разнеслось довольное:
— Все, отпускайте!
Все с облегчением отлетели в стороны, чтоб посмотреть на работу.
Зажглись огни! И вошёл свежий воздух, и свет заструился по расписным сводам, по светлым исполинским колоннам, которые внезапно стали такими лёгкими в воздушной вышине. И именно в этот момент Далила поняла, что пришла весна.
— Красиво.
Это Росита згадочно шепнула. Она оказалась совсем близко к Далиле, из-за чего та испугалась, вынырнула из сказки. И могла только вторить:
— Красиво. По-весеннему.
— Боковые светильники уже подготовлены, теперь только по мелочи нужно будет подвесить кашпо с цветами, да организовать танцпол на улице, закуски. Поможешь? Я тут и из твоей Семьи видела девчонок.
Далила радостно кивнула. В секунде молчания ее захлестнуло приятное, немного истеричное возбуждение. Девушка не сдержалась и захохотала, словно настоящая злая ведьма из старых человеческих историй.
Насмеявшись вдоволь, так, что на нее косилась Росита, сама по натуре нервная, Далила спустилась и побежала в комнату переодеваться. От мысли о предстоящей работе ей стало жарко в облегающем тренировочном костюме. Привычная форма села как влитая. Далила почувствовала в ней связь с Родиной. Да, место ее тут. В Академии, какой бы она не была. И никакие маги, лорды и просто люди не изменят этого.
Когда Далила вернулась все осталось прежним: эхо от голосов разносилось по зале, тут и там пролетали ведьмы, пахло зельями и принесенными цветами. Это совсем крохотное, относительное постоянство обрадовало. Бальный зал казался маленьким островком неизменного счастья. Именно то, что ей сейчас было нужно. Девушке даже принесли ее метлу — кроткая и милая сердцу деревяшка сама легла в руку.