Далила не поняла этого юмора, но решила не обращать внимания, ответила серьезно:
— Главное — время. Минуты уходят, а это значит, что мне будет все лучше и лучше. Ты-то, смотрю, как всегда хорошо выглядишь. Уж прости, я как есть, по простому, в своей комнате могу позволить себе лежать раненой и в нижней рубашке… Помоги встать.
— Ведьмочка, если тебе нужно помогать встать, то лучше эту затею и вовсе не начинать.
— Прошу. Скажи что с Тамленом.
Неизвестно к чему относилось это «прошу» — к лорду или помощи, но Марик так или иначе сделал и то и то — откинул одеало, подставил свое плечо с рукой под не одетое, плотно забинтованное тело Далилы, а паралельно говорил:
— Ранили Горста. Сильно. Да, впрочем, скоро уже станет на ноги, как ты прямо. Хорошо, что яд на него не попал, а то… Как у нас говорят — все, крышка. И мне тоже, и отряду. А так только мастерская пострадала. И Габи. И нападавшие.
— А с ними что? С нападавшими?
Вместе ответа он сказал:
— Ну, смотри.
И Далила оторвала взгляд от пола под неустойчивыми ногами, подняла голову к высокому, но узкому зеркалу. Выглядела она так плохо, как никогда. Синяки под глазами, тонкие шрамы на лице от уже затянувшихся царапин, под нижней рубашкой бинты, обтягивающие весь торс, прилипаюшие к обгоревшей коже. Дышать глубоко было невозможно — сделаешь вдох, так и сведёт мышцы от поломанной грудины.
— Хорошо… То-есть, ничего хорошего, конечно.
— К медали представим!
— Ещё чего! — Далила улыбнулась, — Ведьма с имперской медалью… Тружусь на благо страны, да? — она немного подумала, сказала, — Только бы хореограф не узнала. Впрочем, к балу уже точно все затянется. Да, определенно должно.
— Ну-ну, успокаивай себя, — сказал, улыбнувшись и засмеявшись тихо, почти беззвучно, как любит чертов Марик.
Далила серьезно посмотрела в отражение. В узком, немного кривом зеркале не было видно Ойшера, и приходилось обращаться к собственному искалеченному лицу.
— Марик, — Далила почувствовала, как его скосило от такого обращения, — Не в службу, а в дружбу… Помоги с лордом Тамленом встретиться.
А Марик ответил на удивление серьезно:
— Я боюсь как бы тебе совсем плохо при перемещении не стало. Не стоит, правда.
И тут Далилу пробрал страшный смех. Она запрокинула голову, обожженную шею сразу пронзила боль, но она не помешала истеричному хохоту. Адептка шаталась на вмиг ослабших ногах, хватаясь одной рукой за место со сломанной костью, а другой за Марика. Тот стойко терпел.
— Ну куда хуже? Правда же, ну куда? К тому же, Марик, если не проводишь меня, так я сама прыгну в эту пропасть. Тебе ведь самому будет неприятно, если я упаду в нее, да, стихийный маг? Поняла. Теперь-то я все поняла! Чтож ты делаешь в СВНЕБе? Один стихийный маг — целый батальон. Жемчужинка силы… Я сразу поняла, ещё когда увидела ту воду, ту замечательную воду. А сейчас, вот, осознала это окончательно. И те слова, о том, что ты еще хуже меня в плане замужества, тоже осознала. Таких как нас, одаренных, люди не любят. Так что ж ты?
Ни тон, ни фигура мужчины не изменились. Он ответил просто:
— А ты, чертовка, что здесь делаешь? Я должен Тамлену. Неоценимо должен.
— Допустим, понимаю, — подумав секунду кивнула Далила, — А все меня чертовкой хотят назвать. Неужто я на демона похожа?
— Да, на рыжего, бесстрашного демона. Собирайся. А шляпу оставь, — сказал Марик, сразу заметив взгляд ведьмы, обращенный через зеркало к шляпе, задвинутой далеко за кресла, - она тебя не спасла тогда и не спасет сейчас.
Спрашивать кто ж тогда ее спасет не стала. Все и так было очевидно и правильно в ее голове.
И вот, уже через десять минут на столе лежала записка для всякого, кто войдёт в комнату и не обнаружит Далилу (страшно представить, например, рагневанную Роситу!), а сама она, счастливая, в простом ситцевом платье, что не так давно одевала также на встречу с лордом, активировала кристалл перемещения. Марик поддерживал ее за талию.
«Вперёд! К нему!».
***
Лорд Тамлен длинной, плохо гнущейся палкой, полусидел на софе. Серая брючная ткань блестела в ярком натуральном свете. Все в спальне — а это была несомненно она — тонуло в естественно-белых лучах. Далила зевнула широко, по-кашачьи, и, кажется, именно на это движение лорд оторвал свои темные глаза от документов, вздрогнул, поднял голову. Верхняя пуговица его рубашки была непривычно расстёгнута, а из-за ворота выглядывала крупная родинка. На немного старомодном (хотя что Далила могла знать о моде в мебели?), фигурном и светлом диване, в ногах лорда Тамлена лежал смятый жилет. Правее от ведьмы стояла кровать, слишком утяжеленная толстой деревянной отделкой. Сама же Далила неожиданно обнаружила себя в кресле, укрытая колящимся пледом.