Вальс с неживыми партнёром хрупок и дик одновременно — пары кружатся в неистовстве, носятся между друг-другом, делая движения, невозможные между двумя людьми. Сложность не только в управлении своим телом, но и в управлении телом метлы, которая и держит на высоте. Когда пенящиеся волны девушек выносят беспрестанно движущуюся, балансирующую на грани порядка и безумия дебютантку, все сливается: и черные традиционные костюмы, и разноцветные платья присутствующих, и расписной потолок… Даже мисс Рослин исчезает, смазывается. Только Тамлен, которого теперь даже не видно, застыл в воображении. Далила страшится этого видения. Она не понимает, почему именно эта угловатая местами голова так сильно отпечаталась несмываемой краской.
И все же хафликт завершается правильно. Далила вытягивается во весь свой рост на вершине странной пирамиды тел. Грудь ее в тяжёлом дыхании разрывается так же сильно, как аплодисменты вставших гостей. Она падает на спину, зная, что метла подхватит, спланирует как по ледяной кривой. И вот, танцевальная пирамида уже вся расстаила.
Смолкает громкая музыка, но в зале шумно от голосов. Далилу кто-то из партнёрш хлопает по горячему плечу, она также говорит что-то отрывистое и приятное. Внезапно, уже собираясь уходить, поворачивает голову.
Тамлен шел прямо на ведьму. Уверенный, словно человеческий поезд. С букетом белых тюльпанов.
Теперь Далила пугается по настоящему сильно. Ей страшно стало находиться тут, переживать эту встречу. Казалось, не виделись два дня, но слишком много она думала об этой встрече, чтоб просто так подойти, сказать что-то, как-то исказиться в эмоциях. Два дня они не виделись, но сколько ничтожным показалось это время! Будто и не было этой разлуки, этих тревожных размышлений и воспоминаний.
Дебютантка хватается за ближайшую тонкую руку — в глаза бросаются только три ровные родинки, стоящие в один ряд, словно планеты на жёлтой астрономической карте — и, ведомая ей, исчезает за кулисами. Оттуда, уже по пустым коридорам бежит к себе, взлетает по лестнице как если бы оседлала метлу. Только в теплой комнате есть возможность отдышаться. Девушка открывает окно пьяным движением, сбивая белый южный цветок с подоконника. Звон разбитого горшка заставляет вздрогнуть и очнуться.
Далила закрывает окно. Она слишком горячая, слишком ненужная в этом теперь холодном воздухе. Нужно выровнять дыхание, это понятно, но как это сложно, когда руки, выплывающие из широкого рукава, берут зелёную ткань подаренного бального платья.
Одевание происходит без улетучившейся спешки. Из-под кровати достаются бархатные туфли на маленьком каблуке и нога вдевается в них мягко, словно заходит в ровную гладь неподвижного озера. Именно такой — элегантной, плавной — Далила и чувствует себя. Особенно это усиливается когда ведьма вместо материнских тусклых гвоздиков вдевает каменные диннийские серьги, а к шее приставляет бант-склаваж, как кажется, княжеский. Бархотки, ставшие, как заметила адептка еще при беглом взгляде на толпу во время танца, неотъемлемой частью бального костюма в этом году, едва ли смогли бы посоперничать с этим увесистым украшением, так правильно легшим на девичью шею. Адептка захотела даже снять его, посчитав в какой-то момент неприличным ношение таких драгоценностей, но все же решила оставить подарок. В конце-концов это не просто синие камни, подходящие под платье, это еще замечательные, даже славные трофеи. Да! Далила заслужила эту роскошь.
«Интересно, СВНЕБ забрал много изделий из той мастерской? Наверное, нет — это было бы уже разграбление, которое не понравилось бы княжеской семье. Нужно будет узнать» — Далила прерывает эту мысль другой — «Узнать, конечно! Я и подойти как к нему не знаю…»
И все же, приглаживая струящиеся изумрудные складки с несвязными белыми волнами, девушка входит в бальный зал. Ее руки около плечей обхватили складки ткани, открывая ключицу и шрамы на ней. Хорошо, что спина закрыта. Стеснения нет, но не хочется пугать других. Сколько травм Далила получала на тренировках — все равно заживет! — но иногда сама пугалась этого необычного и ужасного в своей необычности вида, оставленного взрывом. Да, лучше не пугаться даже самой, что уж говорить о других.
Стулья давно убрали, но танцевальная часть бала ещё не начиналась — программа предусмотрительно давала время собраться танцующим, в то время пока остальным гостям были предложены лёгкие закуски.