— Ее же нельзя так просто купить, — очень наивно и тихо возразила Далила, — Это же, в конце-концов, что-то вроде государственной тайны.
— Есть только одно место в Империи, где можно купить и продать совершенно все, — тяжело, тягуче протянул Марик. Он все ещё сидел согнувшись и глядел исподлюбья, — На аукционе дома Рогатор. Верно?
— Верно, — склонил голову, усмехаясь, Горст Тамлен, — Я уже достал билеты на ближайший закрытый аукцион, — и пояснил для ведьмы, — Нам нужен именно он — на открытые приезжает кто угодно, выставляются только официальные товары. На неофициальный вход исключительно для своих по билетам. Послезавтра. Вы все будете мне нужны. Может быть, поймаем на наживку. Хотя, конечно, рискованно — мы не знаем паролей и явок. Я еще подумаю.
Далила повернула голову, сощурилась на взошедшее и бьющее через ресницы солнце. Картинки появлялись и исчезали на свету, они соединялись между собой словно детский пазл. Она сказала:
— Зачем ведьмам это кольцо? Сохранить? Они не имеют на него прав, да и бесммысленно — оно не такое уж сильное. Его отправляли в Диннийское княжество, где сейчас бунтует Таврикия и складывается неблагоприятная политическая ситуация, значит, хотели сорвать какое-то политическое мероприятие, какие-то договоренности. Они хотят поссорить имперцев и диннийцев. Что движет ведьмами? Чего они хотят больше всего? — тише, саму себя спросила Далила, взывая к корням. Ответ, такой очевидный, такой простой и понятный появился сразу, — Больше всего община хочет независимости от Империи, — она настойчиво посмотрела на задумавшегося Тамлена и Ойшера в желании чтоб они подтверидили ее слова, — Этот маленький конфликт из-за пропажи кольца, которое, по всей видимости, много значит в настоящих договоренностях, распалит и так грячий конфликт из-за Таврикии, и тогда придется вмешатся другим странам.
— Слышала про восточный Союз Стран Пяти — ССП? Союз условный, но смысл в том, что восточные страны давние соперники западных. Даже если они так же как и Империя относятся к ведьмам и другим магическим существам, они будут рады ослабить своих соперников внутренним конфликтом, — вступил Марик.
— Да-да, мой учитель динниец рассказывал про ССП! Они сразу вспомнят про то, как жестоко Ярвуд Второй расправился с нами! — с жаром продолжила девушка. От возбуждения пойманной идеи она сжала пальцами обивку дивана, — Начнут пропаганду, назовут Империю агрессором, которая уже захватила ведьм и теперь хочет захватить Таврию! Вся эта свора начнет вмешиваться во внутре-политические дела Империи, будет требовать освободить ведьм чтоб всем этим шумом и давлением разрушить стабильность. Может, даже, если дело будем совсем хорошо, то пошлют войска!
Радость охватила Далилу, она с упоением скандировала такие приятные слова о свободе. Ее восторг умерил Тамлен своим тяжелейшим вздохом и словами, упавшими тяжело, как булыжник в пруд:
— Да, дела совсем плохи…
Холодная вода проруби окатила рыжую ведьму. Она желала того, чего желала вся община, того, что какие-то «злоумышленники» превращали в реальность. А человеческий лорд горевал из-за угрозы, что нависла над его страной. Они были по разные стороны баррикад.
И вот: человеческий мужчина, желающий спасти свою страну, стихийник, отвергнутый родиной и не любящий новый дом, но все ещё преданный ему, и ведьма, ненавидящая узурпаторов, желающая скинуть их с плечей общины, собрались вместе, в одной комнате, связанные отношениями и обязательствами. Связанные делом.
Кажется, все поняли то, что поняла девушка. Болотная, вязкая тишина опустилась на них. Нужно срочно было отвлечься. Далила приподнялась, села поудобнее.
— Лорд Тамлен, у меня есть мысль по поводу проклятого ножа. Если можно, то я бы хотела его получить на небольшое время.
Он коротко прокашлялся. Ответил, сипло:
— Да. Конечно. Сейчас.
Широкими движениями одел теплый пиджак, кивнул Марику, прощаясь. Далила тоже хотела было собираться, забрать бальное платье, но лорд остановил, сказав, что пришлет все позже. Блондин ненароком коснулся шеи девушки. По его слишком счастливой улыбке, неподходящей для ситуации, Далила поняла, что он намекал не забывать про записку. Бумажка была давно украдкой прочтена и засунута в карман.