— Прости... Я подумал, что тебе так будет легче, — тихо произнёс мальчик.
Шура сглотнул и, поджав губы, вытер слёзы, ничего не ответив. Темноволосый мальчик посмотрел на него некоторое время, после чего вздохнул. Он был немного постарше Шурика, но младше Марка.
— Мою сестру убили... Изнасиловали, а потом расстреляли и сбросили в реку... — дрогнувшим голосом прошептал мальчик, уперев взгляд в пол.
Шурик немного остыл и уже с сочувствием посмотрел на нового знакомого, но всё никак не мог сдержать слёзы.
— Почему они так делают?... Зачем забирают их? — всхлипывая, тихо спросил Шурик.
Мальчик посмотрел на него со слезами на глазах.
— Я не знаю, — шёпотом ответил он, так как голос дрожал. Пододвинувшись к Шуре, мальчик аккуратно приобнял его за плечи, чтобы помочь успокоиться. Кажется, у него тоже никого не осталось.
В этот раз побитый ребёнок не стал вырываться и тоже чуть приобнял нового товарища.
— Меня зовут Денис, — представился мальчик, когда Шурка более или менее успокоился.
— Шура...
Так началась крепкая дружба в стенах фашистского концлагеря. Денис во всём помогал Шурику. Он старался иногда веселить его, когда было совсем грустно, но со временем становилось всё хуже. Условия были ужасными. Холод и голод убивали их изнутри, но мальчики держались друг за друга и старались вынести этот кошмар вместе. Шура очень скучал по брату. С того самого дня он ничего о нём не слышал. Работать было невыносимо тяжело. Несколько раз его могли увести на смерть, но вовремя вмешивался Денис, помогая ему работать дальше.
Глава 4
Так прошли недели... Месяцы... Год. В один вечер, когда Шурик только шёл к кровати, дверь в помещение, где их держали, распахнулась, и внутрь завели тощего измождённого парня, который был похож на мертвеца. Один глаз был закрыт и гноился, рука почернела и уже во всю гнила, на шее и оставшейся руке были следы от раскалённых игл, губы были сухие, а кожа на них висела лохмотьями, лицо было болезненно серого оттенка. Посмотрев на него, Шурик замер от ужаса. Но, всмотревшись, и, увидев то, как смотрит на него этот парень, мальчик ощутил холод на спине. По щекам солёными ручьями полились слёзы.
— Марк... — дрожащим голосом тихо обронил мальчик. Но Марк стоял неподвижно.
Шурик тут же рванул к нему и очень осторожно обнял.
— Марк! Господи! Я думал, что ты мёртв! Что они сделали с тобой?! Я так рад, что ты жив! Мне тебя так не хватало! Марк! Я очень скучал! Пожалуйста, поговори со мной! Марк! Прошу! Скажи хоть слово! Пожалуйста! Марк!
Шурик рыдал, пока кричал это дрожащим голосом. Но старший брат стоял неподвижно, словно статуя, и смотрел в пустоту, отчего Шура плакал только сильнее, сжимая пальцами его грязную рваную одежду. Однако внезапно ощутил, как слабая костлявая рука опустилась на его голову. В этот момент Шурик дрогнул и замер, тихо всхлипнув. Он поджал губы и чуть улыбнулся. Простояв так некоторое время, они всё же добрались до кроватей.
Прошло несколько дней с момента возвращения Марка. Тот более или менее пришёл в себя, но всё равно было ясно, что жить ему осталось не долго. В один из дней Шурик долго не видел Дениску. И лишь спустя время узнал о том, что того расстреляли ещё прошлой ночью за попытку украсть кусочек плесневелого хлеба. Шурик был ужасно подавлен. Он почти не спал, и Марк заметил это. Вечером одного из дней старший брат подозвал Шурку к себе на кровать и, когда тот сел рядом, стал рассказывать историю, чем вызвал у младшего брата слёзы. Уткнувшись в бок Марка, Шура слушал его, изредка подрагивая, пока брат поглаживал его слабой рукой, которая ещё была более или менее похожа на здоровую. Невзирая на боль, Марк продолжал рассказывать братишке истории по вечерам. Говорить было очень тяжело из-за волдырей на языке, но эта боль была ничтожна в сравнении с той, что он испытывал, смотря на истощённого и подавленного горем утраты младшего брата. Марк не хотел, чтобы тот решил покончить с собой, как он сам желал этого когда-то.
Эпилог
— Марк? — донёсся голос Шурика, вырвавший старшего брата из воспоминаний.
Они по-прежнему сидели в тёмной сырой комнате. На улице пошёл дождь. Шура посмотрел на старшего брата, чей глаз уже сильно сгнил, и гниение перешло на лоб с щекой. Марк посмотрел на Шуру и чуть улыбнулся ему, отчего губы закровоточили. Было очевидно, что жить ему осталось совсем немного.