– Ну, я только догадалась, кто был чудовищем, – мягко проговорила Гермиона. – Гарри же убил его мечом Гриффиндора.
– А что сталось с дневником? - затаив дыхание, Беллатрикс ждала ответа. То, что «мозгами операции Василиск» стала Гермиона, её уже не удивляло, на самом деле, это было предсказуемо. Но вот судьба дневника…
– Гарри уничтожил его с помощью клыка Василиска. И спас мне жизнь, – на самой грани слуха проговорила Джинни.
Беллатрикс на мгновение прикрыла глаза. Вот она и нашла ответ на так давно мучивший её вопрос, что случилось с дневником. Правда, сейчас она начинала подозревать, что дух Тома Реддла контролировал и её все эти годы назад, и если она и не была сама под Империусом, то всё равно подверглась изощрённой манипуляции. Неужели, вся её жизнь, все принятые ею решения и избранные пути стали результатом действия Крестража?
***
Могущество и власть, сила и могущество, власть…
А ещё, совсем немного манипуляций и умение сказать то, что собеседник хочет услышать, озвучить мысли и чувства, в которых тот боится признаться даже самому себе, дать голос секретным желаниям, играть на веками взращенных стереотипах.
Безродный сирота, до одиннадцати лет Том Реддл ничего не знал о своём происхождении. Только, что мать умерла при родах, а значит, она не отказалась от него, не бросила, а просто не смогла. Не выжила, не пережила, не смогла жить. В приюте, все сироты, как правило, никогда не осуждали своих матерей, тщательно гнали прочь даже мысли, что от них отказались. И если предательские факты, что других детей матери бросили, ядовитой змеей и закрадывались в сознание юного Тома, то в отношении своей собственной матери их никогда не было. Мать его не бросила, она умерла. Потому что её саму предали, их обоих предали. Предал отец.
Годами взращиваемая ненависть к человеку, который обрек его на такую судьбу, в совокупности с симпатией к женщине, подарившей жизнь, немного видоизменилась, когда Том узнал, что он - волшебник. И не просто волшебник, а наследник древнего и великого чистокровного рода. Потомок самого Салазара Слизерина. И холодный, бесчувственный, расчётливый, не способный понять и любить – Том молниеносно нашел виновного во всех своих бедах. И не только в том, что он был в приюте. Том Реддл винил отца, что на долгие одиннадцать лет потерял связь с магическим миром, что был лишен своего законного наследия. Ему никогда и в голову не приходило, что на самом деле обманщицей была его мать. Чистокровная волшебница, наследница древнего рода, истинная Слизеринская Принцесса – в мыслях, мать всегда представлялась ему красавицей и жертвой.
Постепенно, ненависть к Реддлу-старшему плавно переросла в ненависть ко всем магглам, и презирая эту часть себя, он мечтал уничтожить её везде. А когда брошенная из его собственной палочки Авада Кедавра отобрала жизнь отца, Том искренне поверил, что избавился от собственного недостатка. Отныне, он не видел себя полукровкой, лишь истинным наследником семейства Гонт. И раз за разом отнимая жизнь не чистокровных волшебников, он вновь и вновь убивал часть себя, которую ненавидел.
К его истинному удивлению, найти сподвижников и последователей идеи вернуть магическому миру чистоту крови, оказалось не так сложно. Чистокровные отпрыски древних родов, забыв о его собственном неидеальном происхождении, становились Пожирателями смерти, следуя идеям полукровки. Как же он их ненавидел и презирал! И за их чистоту крови, и за то, что в детстве они имели все возможности, которых он сам был лишен, и за то, что слепо шли за ним. И Том манипулировал ими и презирал их ещё и за то, что они ему это позволяют.
Обернувшись к прислонившийся к его плечу Беллатрикс, Том чмокнул её в щеку. Нет, он не испытывал к ней никаких чувств, он вообще не был способен испытывать чувства, даже секс, которым так восхищались его сверстники, и с готовностью предоставляли молодому красавцу женщины, привлекал его «постольку-поскольку». Просто, влюблённая в него чистокровная дурочка ждала подобных проявлений симпатий. Он вообще делал всё так, как ей хотелось, порой, просто позволяя её подсознанию самому обыгрывать нужный сценарий. Идеальное свидание, день рождение мечты, первый поцелуй. Сознание Беллатрикс само рисовало ей самые лучшие и красочные картинки, а Том лишь становился их участником. Беллатрикс нужна была ему не как девушка, а как чистокровная последовательница, преданная шавка, которая годами будет исполнять все его приказы. А кто лучше подойдёт для этой роли, чем влюблённая женщина?
Конечно, он не будет «жадничать». Когда придёт время, Беллатрикс соединится узами брака с каким-нибудь чистокровным волшебником, приверженцем идей чистоты крови, и он сам удостоверится, что в лице мужа старшей дочери Блэк, получит ещё одного последователя. А если ему повезёт, то может быть, и больше: в семье всегда могут быть братья, кузены, да и у Беллы две сестры.
– Сегодня, я поделюсь с тобой своей мечтой, – вкрадчиво проговорил Том, мгновенно получив полное внимание девушки. – Когда-нибудь, когда я вырасту, я создам настоящее «Движение» чистокровных волшебников за чистоту магии. И мы будем преследовать всех тех, кто не достоин носить волшебную палочку, кому испокон веков не верил Салазар Слизерин.
– Пожиратели смерти? – Беллатрикс вопросительно подняла глаза на юношу. Этот термин был ей очень хорошо знаком, ведь так многие родственники и друзья семьи уже примкнули к движению Тёмного Лорда.
– Да, моя умница, я совсем забыл, что моё будущее, это твое прошлое. Ведь члены рода Блэк поддержали меня?
– Конечно! И я тоже поддержу тебя, моя любовь. Только, я всегда хотела спросить, почему такое странное название?
– Почему же странное? Все очень логично. Наша цель – победить саму смерть, достичь истинного бессмертия. Жить вечно, и не только в легендах и рассказах, мы стремимся победить её на самом деле. Убивая других, мы забираем их могущество и силу. Создаем сосуд вечной жизни. Мы, буквально, «едим смерть на завтрак» и, убивая недостойных, решая, кому жить, а кому исчезнуть, сами становимся повелителями смерти.
Беллатрикс кивнула.
- А почему странные одежды? Маски?
- Мы есть смерть недостойных, - спокойно пожал плечами Том.
========== Начало пути… ==========
- Они научились вызывать патронусы?! - бровь Люциуса Малфоя удивлённо поползла вверх.
- Представь себе, - Снейп откинулся на спинку стула, скрестив на животе руки.
Профессор сидел в кабинете зельеварения, через портрет разговаривая с лордом «патриархом трёх родов». Как всегда одетый с иголочки, старший Малфой задумчиво кивал головой.
- И кто же, позволь спросить, умудрился вызвать патронус первым?
- Драко вызвал его в первой десятке, Люциус, - Снейп хмыкнул. - Беллатрикс все ещё пытается. Ну, а Поттеру пришлось научиться ещё пару лет назад. Ему помогал Люпин.
- Значит, вновь, мисс Грейнджер, - Люциус не спрашивал, скорее утверждал. - И кто у них?
- У Драко хорёк, у Поттера - олень, как у его папаши, у мисс Грейнджер… - Снейп говорил спокойно, растягивая слова, совершенно скучающим тоном, но чёрные зрачки слегка сузились, заметив, что Люциус явно каждый раз обращался весь во внимание при упоминании имени магглорожденной волшебницы. - Выдра, серебристая…
- Забавно, - Люциус немного вздрогнул, словно услышал подтверждение факта, который изо всех сил пытался отрицать.
- Действительно, - Северус согласно кивнул. - Я смотрю, ты увлекаешься не только магическими семействами, но и фауны тоже.
Малфой резко поднялся с места, заканчивая разговор:
- До свидания, Северус…
- Люциус, - в тон ему пропел Снейп и отключил связь.
Да, профессор зельеварения тоже сразу отметил, что выдра и хорёк относятся к одному семейству: куньих, как и не мог не обратить внимания на обостренную реакцию Люциуса на имя Гермионы Грейнджер…