1988-ой. Аэропорт Грозного еле вмещал встречающих с цветами. С трапа самолета, прилетевшего из Москвы, спускались вновь прибывшие. Спускалась и совсем неприметного вида старушка. С коротко остриженными волосами, с тросточкой в руках и в брюках она совершенно не была похожа на местных. Вид у старушки был очень растерянный.Когда же толпа встречающих ринулась в ее сторону, женщина и вовсе опешила. Спустя 57 лет Жаннет Висангиреевна Джабагиева-Скибневская оказалась вновь на исторической родине, в кругу близких и в то же время чужих ей людей.Родина отца принимала радушно. Ася молчала. Молчала и сестра, пока их уставшие от жизни глаза не встретились. Они обе желали узнать друг о друге все, ведь не виделись, кажется, вечность. Несмотря на время, Жаннет хорошо помнила свое детство, проведенное на Кавказе. -Эти камни с вашей родной земли, сказал нам тогда папа. Старшая Зарема сейчас живет во Франции. Говорила, что выйдет замуж только за человека своей национальности. Так в девушках и осталась. Ни семьи, ни детей. Тамара - в Стамбуле. Была замужем за черкесом из Турции. Он умер, будучи ужена пенсии в чине полковника. У них дочь и сын как, впрочем, и у меня. Мой супруг - поляк по национальности. Поэтому и фамилию ношу двойную. Так вышло, что я его тоже пережила. Дети дяди Магомеда,как и мы, по миру разбросаны. Папе восьмой десяток шел, когда его не стало. Все мечтал вернуться иумереть здесь, рядом с отцом….. Помолчав еще, Жаннет добавила. - Отец до конца жизни своей много работал. Сначала в Польше, затем в Турции. Более 150 трудов посвятил истории России, народов Кавказа, вопросам экономики стран Европы и США. Весь материал по-прежнему хранится в музее, в Марселе. А похоронили его в Турции, рядом с мамой. У нас ведь в роду долгожители, а он не одолел положенный век. Она говорила на ломаном русском.Ее слушали, не перебивая. Слушалижадно, в полном молчании. Слушали истории, которые часто каждый из сидящих рядом придумывал про них себе сам. Немудрено. Ведь до недавнего времени о том, что дети Магомеда и Виссангирея Джабагиевых еще живы, никто и представить не мог. - А те камни с родной земли, что отец наказал беречь…... Племяннику Аси хотелось знать продолжение той истории. Сквозь очки Жаннет окинула ласковым взглядом парнишку. - А камни те непростыми оказались. Вернее, тот, что остался у меня. Она достала из сумки маленький носовой платок. Развернув его, взяла в руки две серых неравных половинки. - Это-моя доля. Сестры свои растеряли, а я отцовский подарок всегдау сердца носила, в нагрудном кармане. Верила очень, что именно в нем моя сила, сила моей родины, сила земли, что взрастила, что покоит души ушедших…. Она не договорила. Слезы обожгли ей глаза. Сняв очки, старушка в голос расплакалась, потом, немного успокоившись, продолжила. Хрупкая женщина оказалась полковником в отставке, которая пережила сразу три войны. Во Вторую МировуюЖаннет попала в пленк немцам и в числе остальныхбыла расстреляна. Прямому попаданию пули в сердце помешалобычный камень. Он раскололся на две половинки, оставив след от металла. Было много крови и болевой шок отключил сознание, но она выжила…
Сестры не расставались до самого отъезда. И обе говорили спасибо судьбе за эту встречу. Асе больше не снилась больница. И жизнь та не казалось кошмаром, какпрежде. Время, когда были живы ее сыни муж…Если бы только она могла повернуть время вспять. В тихом, уютном дворике детского сада, на месте их прежнего дома, весело резвилась ребятня. Сюда приходили со всей округи. -Лови ее, лови! Детвора играла в «казаков-разбойников». Разделившись на команды, одни прятались, другие искали. Затем ловили тех, кого находили. Девочка лет восьми, намного младше всех остальных, каждый раз выдавала сама себя. Уж очень хотелось поиграть с остальными, но её никто не хотел искать. -Брысь отсюда, малышня! -Не малышня я, не малышня! Упрямая девочка не унималась, выходила из засады и сама шлав руки противнику. -А я здесь, вот она я! Ася наблюдала за происходящим, удобно разместившись на камне у одиноко стоящей стены, полуразрушенной, но все еще крепкой. На ней, по-прежнему, когда-то выведенная его рукой и уже выцветшая надпись, имя её ребёнка- «Тимур». Какое-то чудо! Давно и дом снесли, и сад выстроили, а стену убрать забыли. Стену, где набивали мяч когда-то давно, еще в прошлой жизни, ее дети. Стену, на которой имя любимого сына. Стену-памятник, как-будто специально оставленную для неё. Вот и приходит женщина сюда сколько лет подряд, чтобы снова поверить - было счастье в ее жизни. Нахлынувшие мысли прервал детский плач. На шею бросилась внучка. -Бабуля, ну что это такое? Они не хотят со мною играть, малышней обзывают. А мне ведь уже почти восемь, когда же я вырасту! Она так горько рыдала и причитала, словно маленькая старушка, что Ася невольно расхохоталась. -Подумаешь, не играют, а взрослой стать не спеши, успеешь. Женщина, прижав к себе ребенка, успокаивала, шутила и убеждала ее, что сегодняшний день – один из самых лучших, ведь он из детства.Ася встала и они, взявшись за руки,направились домой. -Все обязательно будет. Помнишь, я рассказывалатебе про птенцов. Так вот жизнь у них начинается тогда, когда вырастают крылья. -А почему люди не летают? - А кто сказал, что люди не летают? Летают, когда очень счастливы….. Два силуэта, детский и взрослый, постепенно исчезли в зарослях парка. Издалека доносился их дружный смех. Смех двух так похожих друг на друга женщин, маленькой и большой.. Какая-то невидимая связь. Мне кажется, мы были знакомы раньше, еще до моего рождения. Я не ищу объяснений предчувствиям, а только знаю, что станет все ясно потом. И даже не в этой жизни, в другой, когда вырастут крылья……