26 июля 2009г.
КОГДА ВЫРАСТУТ КРЫЛЬЯ… повесть
«Осенний листопад кружится. Кажется, даже песня такая есть про листопад. Не верится, что стала взрослой. И так порою хочется обратно, в свое нескучное детство…… И только вечерами наступает другая жизнь – моя жизнь и мое время. Сумерки, перо, бумага и фантазии, немного хаотичные, но все же, плод воображения. Тогда и начинаю строчить без устали и с вдохновением. И нет ни лени, ни слабости. Уж больно люблю я это дело – сочинять. Сочинять про жизнь, о которой не знала….».
Бабушке моей посвящаю……………
Безжалостно сдирая занавески с окон, на ходу вытирала книжные полки и пела. Правда, сильно фальшивила, но все же пела, прибирала и ругала - себя, жизнь, правящий тоталитарный режим. Входная дверь хлопнула и она прервала свои мрачные раздумья. Кто-то из детей вернулся из школы. Вспомнив про обед, поспешила на кухню. - Мама, я пришел, ты дома? Его шапка немного намокла. На улице моросил холодный осенний дождь, за окном только октябрь, но слякоть заставляла забыть о теплых солнечных лучах минувшего лета. Заставляла она ежиться от холода иее мальчика, ее сыночка. - Керим, ты? Переодевайся, мой руки и за стол. А ну-ка подойди, совсем продрог. Дай погрею тебя. Раскидав сапоги у порога, здесь же бросив школьную сумку и куртку, мальчик направился в кухню. - Замерз, пока шел. А есть будем? - А как же?! Всегда не по-детски серьёзный 7-летний мальчишка в объятиях матери вмиг превращался в комочек- маленький, теплый и такой родной. К Кериму она относилась с особенным трепетом. Наверное, потому что больше всех он тянулся к матери и любил ее сильнее остальных. За окном послышался лай собак. Во дворе проживала целая свора. Одного пса мальчишке уже удалось пристроить в хорошие руки. За деньги. - Ну, сколько раз говорила тебе, оставь ты эту затею. Вон, посмотри, все соседи смеются. Говорят, что Асин сын - будущий спекулянт. Об отце подумай. Что он скажет, когда узнает? На ходу бросив сыну просохшее на печке еще теплое полотенце, Ася пошла накрывать на стол, выслушивая оправдания маленького сорванца. - Пускай смеются, я ведь ничего плохого не делаю. Шарика на помойке нашел, так ведь? Нашел!И блох всех вычесал, и командам обучил разным. Теперь он-настоящий сторожевой пес и купили его у меня затем, чтобы дом охранял. Что же здесь плохого? Спорить было некогда. Аромат горячего супа уже разнесся по всему дому. Придвинув к себе тарелку, Керим молча принялся за еду. Из прихожей послышались голоса. -Мама, Лиза опять меня не слушает! -Оставь ее, она ведь еще совсем маленькая. Говорить с ребенком надо, объяснять. Да, Лизок? Тимур поднял малышку на руки, защищая её от нападок старшей сестры. Но, Аза не унималась, считала себя настоящим примером для младших, а тут ее не слушает трехлетний ребенок. В прихожей разразилась настоящая война. Все толкались на пороге. Тимур держал оборону, пытаясь спасти малышку от Азы, которая так и порывалась ей надавать. Возня не и прекратилась пока мать не позвала детей на кухню. - Ну, хватит вам спорить. Мойте руки и садитесь кушать. Перипетии продолжились уже за обедом. Дети все не унимались и только удар кулаком по столу заставил их замолчать. - Хватит! Этого оказалось достаточно. Конфликта как не бывало. Иногда она становилась очень жесткой и такой ее боялись. Ее боялись не только дети, но и секретарь обкома партии, и соседи, и прокурор района, и психиатры, с которыми она недавно рассталась. Ведь железному «хватит» предшествовали тяжелые переживания, постоянное напряжение и слезы, которых раньше не видел никто. С тех пор, как посадили мужа, Асе многое пришлось пережить. Куда ушли ее детство, беззаботная юность…Она вспоминала и время в доме для умалишенных, где провела долгие пять месяцев. Отрезок жизни другой, чей-то чужой, по ошибке прожитый ею…..
Успокоившись, Лиза прижалась к матери и заснула. Два черных бычка на заднем дворе усердно жевали сено. На веранде за прялкой сидела Асина мать. Поглядывая на дочь, старушка тихо причитала. Деревянные ворота были закрыты на засов. Нарушая тишину и совсем уж не радуя, с улицы доносились звуки свадебного веселья, проходившегогде-то неподалеку. Спустя время, на кухне воцарилась тишина. Трапеза прошла в полном молчании и Ася снова корила себя за несдержанность. Корила, но виду не подавала.