— Кайнейро, — на грани слышимости произнёс наёмник, — Ты в порядке?
— С чего бы такая забота? — удивилась Сана, даже не поворачивая головы в его сторону.
— От тебя... Ты кажешься довольно мрачной.
Девушка вздрогнула, моментально поняв, о чём он.
— Я на похоронах своей матери, разумеется, я мрачная, но спасибо. И называй меня по форме, иначе могут возникнуть вопросы. Дойдёт до кого-нибудь не того, передадут в Светлый, потом не отмажусь, да и тебе здраво прилетит.
И всё же... И всё же нужно было это сделать. Пока Тьма окончательно не сожрала её с потрохами вместе эмоциональных качелей. Дождаться, пока первые комья земли полетят в вырытую яму и тотчас уходить.
— Прошу, отройте крышку, — надтреснутым голосом попросила Касандра ещё одну жертву политической системы, который стоял с напарником подле подставки для гроба. Он был из хорошего дерева, лакированным, натёртым до блеска и без единого следа к прикосновениям. Неужели не нашлось никого, кто действительно дорожил Лимпак и у кого крепкие нервы? В своих Сана была, не то, чтобы уверена, но какой-то долг чувствовала. Тогда, в разговоре со служивым ни разу не лукавила — мама действительно чтила обычаи, а Касандра находила это довольно глупым. У каждого народа они есть, разумеется, но зачем цепляться за старое, когда время и история каждую секунду несёт нас в будущее? Не обязательно светлое, но будущее, где всё будет по-другому, ново и необъятно?
— Вам не зачем это видеть, юная леди, — роботом отчеканил один из них. Во взгляде девушки промелькнуло что-то недоброе и властное.
— Меня зовут Кайнейро сён Лимпак, я прихожусь этой женщине единокровной дочерью. И я настаиваю. Не переживайте, в обморок не упаду.
— Поверьте, леди Лимпак, не стоит, — подхватил второй.
Она на миг растерялась. Что за чёрт? Они даже не стражи, не солдаты, а простые крысы, даже не обученные должным образом оружию! Касандра была весьма толерантна, часто обращалась к приятной прислуге на вы, или просто была добра.
— У каждого есть своя работа, — Сана сжала на миг зубы, — которую он должен исполнять идеально. Работа пекаря — печь хлеб, швеи — шить одежду. Работа алхимика — помогать людям, а Стражей — защищать алхимиков. Пока человек делает свою работу хорошо, он остаётся человеком.
Ей хотелось начать распинаться на тему системы и её устройства. Что каждый в ней действительно важен, если приносит хоть какую-то пользу обществу, но Касандра себя оборвала.
— Ваша работа — подчиняться приказам вышестоящих. Я стою выше, а значит — вы двое обязаны мне подчиниться, если это никак не вредит вашему и моему здоровью. Из этого гроба не вылетит рой трупных насекомых и не примется нас пожирать. Откройте крышку, — надавила Кайнейро. — Сейчас же.
— Миледи...
— Делай, что тебе говорят, — неожиданно низко рыкнул Владислав и Сана услышала тихий скрежет металла. — Я могу зарубить тебя парой движений, а затем сказать, что ты угрожал лауху Кайнейро прямым текстом. Рядом нет людей и нашего разговора никто не слышит. Ни один из присутствующих и вякнуть против не посмеет — она под защитой короля.
Сказать, что вот теперь Касандра была действительно удивлена — это ничего не сказать. Пожалуй, её состояние теперь можно было бы обозначить одним нецензурным словом, но приличные леди не выражаются. С чего бы наёмнику за неё вступаться, да ещё и так рьяно? Не важно, что мужчина глаголит чистую истину. Важно то, что он вообще её глаголит.
Горе охранники больше не спорили. Один из них потянулся, откинул одну секцию, и Сана тут же отшатнулась, наткнувшись на широкую грудь. Гроб оказался пуст.
Глава 14
Касандра бы могла решить, что даже кости сгорели, настолько ужасающим было пламя. Наделённое сильными магическими свойствами, оно действительно могло ничего не оставить. Могла бы решить, что служащим было просто на просто лень укладывать кости в форму скелета и поэтому всем говорили, что не стоит смотреть на ужасные останки. Но не решила.
На пол дороге обратно Сана попросила извозчика остановится, расплатилась с мужчиной и дальше они шли пешком. Заложив руки за спину, девушка пинала мелкие камни под ногами и разглядывала пыль, хмурясь. Тишина, прерываемая только шагами, ей нравилась. За плечами остались стервятники, старые знакомые, оставленные без внимания и явно напуганные служащие города, а Сана ощущала безмятежность, тревогу и лёгкость вместе с тем. Теперь не возникало сомнения, что граф не лгал и остался лишь вопрос, где мама и что с ней. Это Кристофер спас её? Зачем?