— Мы так удивились, что даже забыли тебя поздравить с Днем Победы, — и Саидат набросила на ее голову платок.
— И это от нас, — Шарип достал из вазы букет красных роз.
— Спасибо, дети, — голос Зубаржат задрожал, и по ее смуглым щекам покатились крупные горошины слез.
— Что ты, тетя Зубаржат? — обнял ее Шарип.
— Это мой самый счастливый праздник Победы после Девятого мая сорок пятого года. Как я раньше жила без вас, представить себе не могу.
— И мы, тетя Зубаржат, не можем без тебя, — голос у Саидат задрожал.
— Ах, женщины, любите вы по каждому поводу слезы лить. Я требую чай! Как у нас с тортом? — Шарип направился в столовую.
— Можно подумать, что ты — главный конструктор этого торта, — сказала Саидат. — Хвастунишка ты наш, все себе приписываешь!
— Тетя Зубаржат, пусть она не умаляет моих заслуг. Кто колол орехи, кто взбивал белки?
— Конечно ты, сынок.
— Может, и слова на торте тоже ты написал? — не унималась Саидат.
— Признаюсь, не я, — ответил Шарип и прочитал: «С Днем Победы!»
— Садитесь, дети. С праздником! — торжественно и громко сказала Зубаржат.
Сейчас она думала о том, что не было бы у нее этой радости и праздника, если бы не Шарип и Саидат. Прошел бы День Победы печально и одиноко, как раньше. Если бы не сестра, которая привела их тогда… И хотя в отношениях сестер никогда не было особого тепла, в эту минуту Зубаржат подумала о Хатимат с благодарностью.
В тот день Хатимат появилась у ворот не одна. За ней следом шли парень и девушка.
— Вот тебе квартиранты, Зубаржат!
— Квартиранты? Какие?
— Студенты, молодожены. Хотят снять квартиру. По ним сразу видно, что хорошие люди. Ведь достаточно одной ложки меда, чтобы узнать, сладок ли он; необязательно съедать всю бочку! — Хатимат подмигнула сестре.
Та вздохнула и подумала: «Кто тебя просил? Не надо мне никаких жильцов!»
— Что ты стоишь? Поди покажи людям товар и назначь цену. Сойдетесь в цене — по рукам, нет — по домам.
— Какой еще товар… — покачала головой Зубаржат, выходя на асфальтированный двор из маленького садика, в котором росли розы.
— Конечно, товар! Сдача комнат внаем — та же купля-продажа. Правду говорю, дети мои? — рассмеявшись, Хатимат повернулась к студентам.
— Святая правда, — ответил стройный юноша в красной рубашке и вельветовом костюме.
— Ну что ж, заходите, коли так, — пригласила их Зубаржат и опять вздохнула.
Хатимат толкнула ее локтем в бок: «Будь хоть немного полюбезнее. Чем ласковее будешь, тем выше цену заломим!» Она повернулась к девушке. Смуглое лицо той было строгим. Густые блестящие волосы собраны на затылке в тяжелый пучок, черное платье украшала тоненькая ниточка коралловых бус.
— Какие ровные! Да, сейчас это модно, кораллы поднялись в цене. Три-четыре года назад даргинки продавали их очень дешево, но все равно никто не покупал. А теперь только и слышно на базаре: «Нет ли кораллов?» Они вам очень идут, — с завистью проговорила Хатимат.
Девушка несколько раз хлопнула густыми ресницами, и ее черные большие глаза лукаво заискрились.
— Эти две отдельные комнатки должны вам подойти, посмотрите. — Хатимат вошла в небольшую чистую комнату. Все пошли за ней следом. Там стоял диван, стол и стулья, на стене — зеркало, а над диваном висел портрет пожилого мужчины в военной форме.
— Ничего не скажешь, комната хорошая, — улыбнулся парень.
— Вот и другая, — Хатимат открыла соседнюю дверь. Здесь не было ни соринки. Занавески, крахмальная салфетка на телевизоре, наволочки на подушках — все сияло ослепительной белизной. Крашеный деревянный пол был начищен до блеска.
— Там кухня, сестра живет одна. Так что все к вашим услугам.
Зубаржат молча вошла вслед за молодой парой и остановилась на пороге. Посмотреть со стороны — можно подумать, что вовсе не она хозяйка квартиры, а Хатимат.
— А как насчет отопления? — спросил Шарип.
— Все есть: и отопление, и газ, и прочие удобства. Она так и жила бы как пещерный человек, если бы не я. Как ей повезло, что ее дом стоит рядом с моим. Я считаю, что надо пользоваться достижениями прогресса, если тем более государственное в десять раз дешевле частного обходится, — говорила Хатимат. — Моя сестра вообще человек со странностями. Мы все над ней смеемся. Она готова делать другим добро в ущерб себе. Вы не обращайте на нее внимания. Вот, смотрите, молчит и слова не скажет!
— Это очень хорошо, — засмеялся парень, — они с моей Саидат подойдут друг другу. Знаете, у этой женщины, — он показал на Саидат, — каждое слово надо клещами вытаскивать, как гвоздь из стены.