- Морис,- указал на свою грудь худощавый блондин.
- Жак,- указал на свою раскрытую грудь плотный шатен небольшого роста.
Я всегда думал, что французы должны быть черные, и удивился, что по внешности они мало отличаются от русских, только говорят не как мы. На француза больше всех был похож курчавый толстячок, но он оказался редактором журнала «Пионер» Добиным. В объемистом портфеле у него были свежие номера журнала, пахнущие типографской краской и бутербродами.
- У нас есть другой лагерь - опытно-показательный, настоящий, вон там, на горе,- сказал я ему потихоньку.
Редактор рассмеялся:
- Ничего, ваш интересней. Французов детскими пансионами не удивишь, а вот таким… Ну, словом, пошли купаться!
Купание с французами удалось на славу. Купались они весело, все время шутили и смеялись. Ловили в воде друг друга, пойманного хватали за ноги и за руки и, раскачав, бросали в воду.
В этой игре приняли участие и пионеры.
Морис и Жак устроили для ребят живую вышку. Встали в реке взявшись за руки, ребята вскакивали на их сцепленные руки и, подброшенные, как из катапульты, звонко шлепались в воду.
Потом на лужайке играли в чехарду. Прыгали одинаково ловко и мужчины и женщины. Не отставали и наши длинноногие Костя, Рита и Катя-большая.
Забавно получалось и у Добина. Он не решался перескочить через спины французов из-за своего маленького роста и, разбежавшись, опирался на спину, отскакивая в бок козликом.
Наши ребята так и валились на траву от смеха при виде его потешных прыжков.
Потом побежали смотреть сад и рвать вишни. Ребята были в восторге, что взрослые дяди умеют лазить на деревья, как мальчишки.
Потом гости сами готовили еду и совершенно не по-нашему. Из вишен и яблок сварили суп. На второе поджарили яичницу с кусочками хлеба и сделали салат. Нас поразило, что в салат они положили не только редиску, свеклу, морковь, но и мелко нарезанную сырую картошку… А самое удивительное - листья подорожника, сдобрив все это подсолнечным маслом.
Наши ребята пробовали - и ничего, прожевывали. Даже хвалили. Немало веселья вызвал наш купчина-самовар. Женщины сфотографировались с ним в обнимку. А мужчины с азартом собирали еловые шишки и раздували его так, что летели искры.
Чаепитием с добинскими бутербродами, пахнущими типографской краской, и закончилась эта встреча.
Гости все время рассказывали что-то веселое, и то и дело возникали взрывы хохота.
Французские гости ворвались к нам, как летний вихрь, закрутили в каком-то вихревом темпе, и казалось - само время убыстрилось. Не успели оглянуться, как уже провожаем. Идем гурьбой и поем песни, танцуем, взявшись за руки, хороводом, под карманьолу.
Вернулся я какой-то ошеломленный. В таком же состоянии были и ребята. Все мы были удивлены, что французские коммунисты такие веселые. Ведь они же угнетенные! Живут в буржуазной стране под гнетом капиталистов. Мы представляли себе, что на лицах трудящихся, приехавших к нам из зарубежных стран, где правят буржуи, должно быть выражение горя и печали. А эти смеются!
- Это они у нас так смеются, а дома у них не посмеешься,- сказал рассудительно Шариков.
- Ну конечно,- подхватила догадливая Катя-беленькая,- поэтому они и веселились у нас, что хотели на свободе насмеяться в запас!
Всем было как-то неловко, что день с французами прошел у нас так сумбурно. Не устроили ни митинга, ни пионерского костра, у которого они бы нам по порядку рассказали, как у них живет детвора, а мы - про свою жизнь. Только купались, да бегали, да играли. Да еще много фотографировали. А про жизнь как следует и не поговорили.
Впрочем, выяснилось, что со многими в отдельности французы все-таки успели поговорить. Среди шуток, купания, хождения за вишнями и собирания еловых шишек французы успели кое о чем и спросить, кое-что и рассказать.
Симон сказала Кате-маленькой, что у нее вот такая же сестренка, даже еще поменьше ростом, что она никуда не выезжала из Парижа. И ей не поверится, что детям бедняков можно жить вот так привольно. Ведь это роскошь - жизнь на свежем воздухе.
Жак спросил Ваню Шарикова, кто его отец, и похвалил его желание стать инженером-изобретателем.
Прюданс, узнав, что Рая-толстая - дочь адвоката, сказал, что ее решение сдружиться с пролетарскими ребятами прекрасно.
У многих оказались сувениры. Крошечные рубиновые звездочки, малютки блокноты с карандашами, как спички. И больше всего - у Мая Пионерского. Сын отряда так понравился французам, что они его сфотографировали во всех видах, а кто-то из мужчин сделал ему в подарок несколько солдатиков и коня из еловых шишек.