- Эта тоже секси, - подтверждаю.
- Рада, что тебе нравится.
Она идет в ванную.
Захожу за ней следом и наблюдаю за ней. Она видит, что мне нравится наблюдать за ней и показывает мне себя так, чтобы мне было видно все.
Затем она моется под душем, а я наблюдаю.
- Вытрешь меня?
- Да, - сначала я вытираю ее, потом она сама.
- Я красивая? – спрашивает она просто.
- Да, ты красивая, - подтверждаю я, наблюдая за ней. Потом, подумав, добавляю: - Были бы еще сиськи – тебе б вообще цены не было.
Ее очень обижает то, как я отзываюсь о ее маленькой груди. Она обижается на меня:
- А мне и так цены нет. Я не продаюсь. И цену для себя не назначаю, - откуда ни возьмись, прямо под душем у нее в руке появляется сотовый, в который она демонстративно смотрит: - А теперь меня ждут в другом месте.
Пронзительный звон крушащейся не то посуды, не то еще чего-то бьющегося. Эти осколки, видимо, нарисовались у меня на лице, потому что она говорит:
- А как ты хотел? Я бесценна. И быть с тобой вообще не обязана.
- А тут ты ошибаешься.
Насильно вытягиваю ее из ванны и толкаю на краешек. Она мокрая и разгоряченная. Ее разгорячили принятие душа и мои обидные слова. И собственная обида. Поэтому я совсем не подготавливаю ее там, куда просто так вхожу. Я все же делаю ей больно, видимо, там ей действительно непривычно это, и она стонет от боли. Она пытается сопротивляться, но это лишь поначалу, вскоре она наслаждается этой болью, и я чувствую, что ей уже почти хорошо. Что ей сейчас, в этот момент будет хорошо, что ей уже хорошо. Очень. И я продолжаю. Все продолжаю. Она устала. Повисла передо мной, тело обмякло.
- Андрюш, - (жалобно) - может, хватит уже?
- Хватит, - соглашаюсь я.
Хватит.
Поднимаю ее к себе и долго, очень долго и нежно целую, а она дрожит и стонет от моих поцелуев и тоже целует меня, обхватив мою голову. Я глажу ее повсюду, ласкаю ее тело, ласкаю лицо, а она раздевает и ласкает меня. Я провожу по себе ее руками, которые то и дело подношу к губам и целую. Я закрываю глаза и прошу ее, бормочу сквозь сон:
- Да, да, милая, да, раздень меня, возьми меня, ты нужна мне. Радость моя. Мне так плохо без тебя.
Она раздевает меня, целует, а я жадно пью ее поцелуи. Ее руки летают по моей коже, когда она повсюду ласкает мое тело. Тепло разливается по мне, я хватаю ее на ощупь и, подняв – все-таки пришлось открыть глаза – несу в спальню. Опускаю на кровать, а она оглядывается по сторонам с теплой, нежной улыбкой, словно вернулась домой туда, где ее не было очень давно.
Я целую ее снова и снова, глажу ее лицо и короткую щетину у нее на голове. А потом мы любим друг друга уже нежно. И страстно. И долго.
И я все ласкаю ее, умоляю ответить:
- Скажи, тебе ведь тоже плохо без меня?
- Очень, - стонет она и трется щекой о мои руки. - Мне очень плохо без тебя, милый. Ты даже не представляешь, как плохо.
Она кончает несколько раз, пока я люблю ее. Я спрашиваю ее после каждого оргазма: еще хочешь? Она – с нежной улыбкой: да. И я люблю ее еще.
Потом она ласково зовет меня:
- Иди ко мне. Я знаю, тебе тоже плохо. Иди сюда, иди, ну... Милый мой... Андрюша...
Я иду к ней, и мы кончаем вместе.
Она улыбается мне:
- Как тогда?
Я – ей:
- Как тогда.
Лежим голые на постели, обхватив друг друга ногами, смотрим друг другу в лицо, улыбаясь. Нежно ласкаем друг друга, не чувствуя усталости.
Уже почти утро. Занимается заря. Оглядываю ее с ног до головы, словно стараясь запомнить. Ее короткие волосы, вызывающий макияж, татуировка – все уже стало родным. Она это чувствует и все так же ласкает меня. А я чувствую, что скоро придется проснуться.
- Ты что – опять зовешь меня? – спрашиваю ее нежно.
- А ты придешь?
***
Это приснилось мне не сразу, а спустя некоторое время после того, как попросил ее присниться. Если сон этот – один сплошной глюк, то почему теперь так паршиво? Порево. Просто порево. С голодухи. Просто нагромождение одной порно-фантазии на другую.