— О, богатенький значит? — усмехнулась дама на третьем ряду, а вот сидящий рядом с ней парень очень злобно покосился на новенького.
— Нет, я не…
— Что ж, познакомитесь позже, а сейчас садись. Может ты и привык ко вседозволенности в своём большом городе, но здесь не так, — выдал учитель, явно испытывая к новенькому неприязнь, старательно не показывая это в лице, но выдавая себя словами.
Пройдя к свободной парте, юноша сел на место, ощущая как на него падают взгляды. Да, когда-то Оливер жил в большом доме и имел много чего, но после краха отцовского бизнеса, семье пришлось переехать в небольшой дом, и теперь семья скорее находится в финансовой яме, нежели достатке.
Вот только как объяснить это одноклассникам юноша не знал, стоя на заднем дворе прижатый к стене. Выманив Оливера из класса, трое парней отвели его на улицу, начав сначала с непринуждённой беседы, а затем продолжив уже требованиями.
— Да ладно тебе, я же прошу всего пятьдесят долларов, неужто для тебя это много? — выдал один из хулиганов, протягивая к юноше руку, но у того действительно не имелось в кармане такой суммы, лишь пять долларов оставлены на обед.
— У меня нету, я же говорил вам, что…
— Врёшь как дышишь, — перебил юношу здоровяк, разминая свои кости, как бы говоря этим, что его терпение вот-вот лопнет.
— Знаешь, мы тут не любим жадин, — продолжил глава маленькой банды, вновь протягивая к Оливеру руку. — Последний раз прошу по-хорошему.
— У меня правда не…
— Зря, — не дослушав, юноша с русыми волосами ударил кулаком в живот парня, из-за чего Оливер вскрикнул. — Добро пожаловать в Брентвуд, — дружелюбно похлопал по плечу парень, показывая своим идти. — Лучше завтра принеси деньги, иначе долго тебе здесь не продержаться, — предупредил юноша, после чего они с бандой ушли, оставив новенького сидеть на траве скрючившимся от боли.
Это был не первый раз, когда Оливера били, но впервые это сделали в самом начале его прихода в школу. Юноша боялся представить, что будет дальше…
***
Сидя за столом, Оливер без аппетита ел купленную в магазине лазанью, ощущая себя паршиво, а это всего лишь первый день… После стычки с хулиганами, юноша оставшееся время был словно тенью. Никто с ним не говорил и даже не пытался подружиться, а сам юноша не умел этого делать.
Переходить в новую школу трудно, а будучи скованным до нельзя, это становится даже опасно… Оливер понимал, что у всех подростков уже сформированы группы и попасть в одну из них будет крайне сложно, а для такого как он и вовсе невозможно.
— Как прошёл день? — зайдя на кухню, без интереса спросил отец, доставая из холодильника банку пива.
— Всё хорошо, — соврал подросток, понимая, что скажи он правду, получит от отца упрёк, но никак не поддержку.
— Отлично, — не став уточнять детали, бросил мужчина.
— Пап, можешь дать мне пятьдесят долларов? — спросил Оливер, уже зная ответ.
— Не могу. Я же тебе объяснял, максимум пять долларов на обед, или ты забыл в каком положении мы находимся? — с некой злостью крикнул отец, будучи очень раздраженным из-за финансовой ситуации. — Хотя, откуда тебе знать, ведь ты же не работаешь с утра до ночи, а только и умеешь, что ныть и просить денег! — выдал мужчина, от чего подросток быстро встал и, выбросив обед, вышел из кухни, поняв, что дальнейший разговор будет бессмысленным.
— Что вы там шумите? — вышла из комнаты мать, потерявшая свою красоту, за два месяца очень прибавив в весе, и переставшая ухаживать за собой.
— Не твоё дело, Линда, — проворчал мужчина, открыв алкоголь.
— Опять бухаешь? Скоро из безработного превратишься в алкоголика! — выдала дама, за пару месяцев ни разу не улыбаясь, а лишь всё критикуя и ворча по каждому поводу.
— Да с такой страшной женой странно, что я ещё не превратился, — не подбирал слов отец, вызвав в женщине ярость.
— Да как ты смеешь? Да я…
Дверь комнаты юноши захлопнулась. Оливер не мог больше выносить этот семейный ужас. Подростку не где было спрятаться, поскольку везде его ждала боль, как физическая, так и эмоциональная.
Подняв толстовку и посмотрев на свой живот, Оливер тяжело вздохнул, видя большой синяк. «Больно…» — подумал юноша, без сил плюхнувшись на кровать.
— Вот бы уснуть, и больше… — прикрывая веки, парень ощутил как глаза начинают покалывать, но ведь он мальчик, а мальчики не плачут, — никогда не просыпаться…