— Извини, закрутилась с рождественскими приготовлениями — соврала я. — У меня всё хорошо. А как ты?
— Эта мисс Николсон три шкуры с меня спустила! Только вчера досдал последние хвосты.
— Ну это было предсказуемо, прогульщик! — засмеялась я, вспоминая, как однажды строгая преподавательница поймала его. Нагло и, как ей показалось, демонстративно садящегося в машину перед её лекцией и уносящегося в даль.
— Злат… — Тодд стал серьезным. — Я соскучился. Ты когда вернёшься?
Вот только таких слов мне не хватало для "полного счастья"!
— После праздников. Ты же сам знаешь. — ответила я поднимаясь с шезлонга и почти впечатываясь в высокую, широкоплечую скалу по имени Виталий.
— Э-ээ… Слушай, давай я тебе позже перезвоню. Ко мне пришли. — глаза жадно бегали по мускулистой фигуре моего гостя, прислонившегося в ожидании к беседке.
— Надеюсь не толпа поклонников?
— Тодд, мне правда пора. До связи. — наконец, отключила я друга — ревнивца.
— Бойфренд достаёт? — усмехнулся Виталий.
— Не-ет. Однокурсник.
Мужчина криво усмехнулся и оттолкнувшись от беседки, подошёл ко мне.
— Злат, я хочу извиниться за прошлый раз. — осторожно начал он. — Прости, что так вышло. Мне не по себе от того, что ты пропустила парад кораблей из-за меня.
— Не за что тут извиняться. Я всё понимаю…
— Послушай, я хотел бы пригласить тебя завтра составить мне компанию и проехаться в Mountain High*. Покатаемся на лыжах. Это, конечно, не Marina Del Ray, но… — замялся он. — Примешь в качестве извинения? Да и я, если честно, больше не могу сидеть дома в одиночестве.
— Э-э… Ну… — от его предложения, я превратилась в полную дурочку.
— Но если переживаешь, что кто-то из друзей увидит тебя в обществе дядьки, который тебе в отцы годится, я пойму. Не хочу, чтобы они опять отзывались о нас, как в тот вечер после выпускного. — напомнил он про усмешку одноклассника.
Да уж… "Это твой папик или отец?" звучало обидно.
— Я не против. Даже если кто-то что-то там подумает… Это меня не смущает — осмелела я.
— Конечно. Пусть говорят, что хотят. Мы-то знаем, что это к нам не относятся.
— Угу… — чуть слышно буркнула я, ощущая, как участившиеся удары сердца расходятся волнами по всему телу.
— Ну тогда завтра в десять выезжаем! И не забудь одеться потеплее!
Виталий ушёл, а я всё стояла посреди нашей лужайки, не веря в то, что весь завтрашний день я проведу рядом с ним.
У меня хватало ума не тешить себя ненужными, эфемерными иллюзиями, думая, что это свидание. Понимаю, ему сейчас не до женщин и, тем более, не до "дочки друга". Но ощущение эйфории и лёгкого, клокочущего мандража во всем теле не отпускали.
Справившись с первоначальным шоком, я помчалась в дом — искать свои moon boot**. Не ношенные уже пару лет. А ещё остро задалась вопросом: что же надеть?
Снова и снова одёргивала себя, мысленно давая подзатыльники и твердя, что что выпендриваться и стараться понравиться недавно овдовевшему мужчине — грех. Долго стояла у распахнутого гардероба и скользила глазами по насыщенному моделями и красками разнообразию. В итоге, договорившись со своей совестью, выбрала тёмно-синие, обтягивающие джинсы и однотонную светло-коричневую футболку.
В эту ночь я никак не могла уснуть. Впрочем, как и всегда, накануне поездки в Mountain High. Только в детстве я предвкушала увлекательную, полуторачасовую поездку и снежные забавы, которые для меня, как для любого калифорнийского ребёнка, были экзотикой. Сейчас же я предвкушала другое… Девяносто миль в непосредственной близости с мужчиной моей мечты. И день наедине с ним в белоснежных, ледяных горах. Что тоже дня меня своего рода — экзотика.
Одно было неизменно — так же, как и в детстве я полночи ворочалась без сна, нещадно взбивая подушку и пиная тонкое одеяло. Мечтая, чтобы поскорее наступило утро…
Несмотря на поздний отбой и рваный сон, проснулась я в начале восьмого. И тут же, ещё не открывая глаз, уловила как в соседней комнате спорят родители. Хотя, скорее это даже не спор, а приличная ругань. Балла в четыре по шкале Рихтера.
Наверное, от неё и проснулась. С момента моего приезда это уже третий их скандал. Но что удивляться? Такой нездоровый график работы истончит нервы кому угодно.
Остается только придумать, чем же себя занять в оставшиеся три часа до поездки.
Я остановилась около окна и задумчиво охватила себя руками. Яркие лучи утреннего солнца упрямо и безрезультатно тыкались в затемнённые стёкла второго этажа особняка напротив. Его дома. И окна тоже его спальни. Сколько раз я, как специально, истязала себя мыслями о том, чем он там занимается с Джессикой. Возможно, именно в этот момент… Стояла, как и сейчас, и намеренно твердила себе об этом. Не чтобы доставить боль. Нет. Делала это в попытке объяснить, донести, наконец, до своего глупого сердца, что моя любовь к невероятно сексуальному, но женатому Виталию — ошибочна. Какой-то сбой в матрице, не сулящий ничего хорошего. Но… Время шло, а чувство только разгоралось. Всё сильней и сильней…