— Стой, где стоишь, козел, — строго приказал я ему, чтоб сразу стало ясно, что я не из этих, противных, но он лишь отрицательно покачал головой и сделал пару уверенных шагов к шкафу.
— У тебя дует ужасно. Как же тут можно спать? Простудимся! — укорил меня он, сложив пухлые губки капризным бантиком.
— Ты как сюда вошел, козлина!? — повторил я свой вопрос и пошел вперед, примериваясь вломить незваному гостю с левой руки. Если сразу попасть точно в челюсть, потом можно, не торопясь, добавить пяткой в опорное колено, и все: клиент готов, а я — герой, разорвавший пасть пидарасу. Потом пацанам из универа можно будет в красках рассказать про кровавую битву и избавление мира от голубого паскудства…
Белобрысый дернулся от первого удара, и потому попал я плохо — кулак скользнул по гладко выбритой щеке, уткнувшись в мускулистую шею. А ударить колено гость уже не позволил. — поймал мою руку на излом и принялся откровенно куражиться, наклоняя меня в разные стороны легким поворотом заломленной руки.
— А вот такая поза тебе нравится, голубчик? — с непритворным интересом спрашивал меня этот козел, а я мог только мычать в ответ от боли и возмущения. Потом он все-таки отпустил меня, и я поспешил отойти на пару шагов, к столу, и встал там возле кресла. Оттуда я с ненавистью глядел на гостя, прикидывая, чем смогу его остановить, прежде чем он снова за меня примется. Такой лось и изнасиловать сумеет, если жестко работать начнет, — по почкам настучит или руки вывернет. Есть ведь такие заломы, что хрен выкрутишься. Что делать-то, граждане?
На кухне имеется набор ножей, но я ножами пользоваться не умею. Ножами только чурки горазды орудовать, а правильный пацан обязан свои проблемы на кулаках решать. Ну, это если по понятиям действовать. Хотя какие могут быть понятия с такими козлами — вломился, содомит, в чужую хату и глазки строит, как у себя в борделе.
Я даже зарычал от негодования, и белобрысый чутко откликнулся на мои невысказанные эмоции:
— Эк тебя колбасит, дурашку. А ведь я ничего плохого тебе еще не сделал. Мне просто надо у тебя тут до воскресенья перекантоваться. Не возражаешь?
— Перебьешься, — тут же грубо отозвался я, бережно растирая вывихнутое левое плечо. — Пшел отсюда.
Гость ухмыльнулся:
— А как я выйду? Покажи, будь другом.
Я быстро прошел мимо него в прихожую, отпер первую дверь и с минуту молча смотрел на бетонную стену. Это была настоящая стена, без обмана, и я снова несколько раз пнул ее в разных местах пока еще здоровой правой рукой. Без толку, конечно.
Ну и что я должен сделать, убить себя об эту стену?
Я растерянно оглядел бетонную преграду, первую дверь, а потом и всю прихожую. В углу за дверным косяком проявилась мутная длинная тень, и я радостно хмыкнул, приглядываясь, — там аккуратно стоял позабытый застройщиками-халтурщиками прут арматуры метровой длины.
Когда я вернулся в гостиную, незваный гость уже сидел в кресле за моим столом и азартно шарил в папках моего компьютера.
— А ты, значит, натурал? Как все обыватели, значит, живешь, не выделяешься. Серая мышка, опора президента и правительства… Или есть варианты, но ты не пробовал? — донеслось до меня. — Я смотрю, у тебя тут в основном девушки на фото. С девушками любишь развлекаться, да? А тебя как зовут? Меня вот Юлианом родители назвали, представляешь, — бодро тараторил он, пока я шел к нему из прихожей, закипая с каждой секундой.
На экране появилось фото Алены топлес — я хорошо помнил, когда сделал этот снимок. Прошлым летом это было, мы с Аленой в Филевском парке, на пляже Москва-реки загорали. Тогда еще талоны на бензин всем выдавали, и мы потом весь вечер катались на своей машине, как олигархи.
— Ничего себе такая, годная девушка. Рот чувственный, минет должна грамотно делать, — одобрил Юлиан, не оборачиваясь, и я без замаха влепил ему прутом по затылку.
Юлиан хрюкнул что-то неодобрительное и сполз с кресла на пол.
Погас свет, и я, догадавшись, что сейчас последует, на ощупь продвинулся к стене — ждать визита воспитателей. Через несколько секунд действительно послышалась яростная возня у дырки, затем на пол с грохотом рухнул шкаф, и наступила напряженная тишина.
Я затаил дыхание, вглядываясь в беспросветную тьму перед собой.
В гостиной ничего не происходило, но какие-то подозрительные звуки в ванной я уловил.
Из распахнутой дыры опять начал дуть пронизывающий ветер. Я запахнул куртку поплотнее, ощупью подцепив полы. Вокруг было по-прежнему тихо, и я решился сделать осторожный шаг в сторону ванной, крепко сжимая прут в правой руке. По ногами хлюпнуло, и я скривился при мысли, что это кровь Юлиана. Потом я сделал еще один шаг и почувствовал, как кровь заливает меня почти по щиколотку.