Дастин снова перевел взгляд на окно, скрывая от Стивена большую часть того, что тот мог прочесть в его глазах. А может быть, он прятался от того, что мог увидеть в глазах Стивена? Стивен не знал.
— Я сам это сделал… — шумно вздохнув, произнес Дастин, — пытался вырвать свое сердце и вложить его в руку этой сучки. И все ради того, чтобы услышать — она скажет мне, хотя бы один раз, что любит меня.
Он замолчал на мгновение, погрузившись в воспоминания. Стивен выпрямился и медленно двинулся к окну. Ему очень хотелось броситься к Дастину и утешить его, но он знал, что если сейчас вмешается, он делал это ранее, то все старые ужасы Дастина вернутся, и, словно плетью, загонят его назад.
— Она смотрела прямо сквозь меня, — продолжал Дастин, и стекло перед ним почти гудело от едва сдерживаемых эмоций. — Потом встала и вышла, а я вонзил кулак в грудь и закричал на нее. — Он пожал плечами и глубоко вздохнул, как будто освобождая что-то внутри себя. — Стивен, я больше не мог соперничать. Нельзя соперничать с мертвецом. Как только Дрю умер, ее единственная причина остаться с нами исчезла вместе с ним, и она ушла, — сказал он, снова пожимая плечами. — Наверное, я просто хотел узнать, испытывала ли она какие-нибудь чувства ко мне, — добавил Дастин, когда Стивен подошел к нему сзади и протянул руку, желая немного утешить. — Оказалось, что нет. Глупо было надеяться на обратное, — закончил он.
Повернувшись, он пристально посмотрел на Стивена, его лицо исказила гримаса отчаяния, умоляя прекратить задавать вопросы.
— Можно я одолжу рубашку? — тихо спросил он.
Стивен тут же опустил руку и попятился.
— Конечно, и еще нужны полотенца. С нас все еще капает на пол.
Он выдавил из себя улыбку и, подойдя к шкафу, достал полотенца и рубашку.
Протянув Дастину рубашку, он сказал:
— Мне очень жаль, Дастин. Я вовсе не собирался совать нос в чужие дела. Это…
— … привычка. Да, я знаю, — закончил за него Дастин. Он взял полотенце и свободной рукой провел по лицу Стивена, пройдясь по мягкой щетине.
В глазах Дастина что-то промелькнуло... может быть, одобрение? Небольшое понимание?
— Я… — начал Стивен.
— Ш-ш-ш, — произнес Дастин, проводя большим пальцем по губам Стивена. — Пожалуйста, ничего не говори. Просто отпусти это. Пожалуйста.
Вздохнув, Стивен кивнул, соглашаясь.
Спустя несколько бокалов вина, которые они выпили в скомканном настроении, Дастин решил остаться на ночь. Войдя в спальню, он встал у края кровати и снял рубашку, разом обнажив грудь и шрам.
Несколько мгновений Дастин внимательно наблюдал, как Стивен изучает его шрам, затем пытливо вглядывался ему в глаза, пытаясь отыскать в них проблески жалости. И, когда Стивен жестом пригласил его лечь, слегка улыбнувшись, он забрался в постель.
— Спасибо, — тихо сказал он.
Стивен кивнул, понимая, что для Дастина молчание принесет больше пользы, чем попытка объяснить, что никто не пытается его судить. И то, что Стивен не пытался показать ему, что значит любить, а то, что Дастин, на самом деле, уже был любим. Готов ли Дастин принять это, еще предстояло выяснить.
Стивен не избегал шрама Дастина, когда они занимались любовью, но и не уделял особого внимания. Он провел руками по сморщенному воспоминанию, и пересек губами несколько раз, но ничего не произошло. Теперь он сознательно ощущал присутствие шрама между ними.
Позже, когда Дастин заснул, они свернулись калачиком. Стивен посмотрел на рубец, осторожно проведя кончиками пальцев по толстой складке. На мгновение задумался, а найдет ли он когда-нибудь ключ, который откроет эту дверь, и исправит все, что было искажено внутри.
Но, может быть, произнесенное вслух само по себе стало освобождением, клапаном, через который Дасти мог выплеснуть часть боли, заточенной внутри, под шрамом. Ведь дневник помог Стивену пережить смерть родителей. Должно ли ему льстить то, что Дастин вообще заговорил об этом? Он не взорвался обвинениями, когда Стивен задал вопрос; не выскочил из квартиры в гневе, так что, возможно, они все-таки добились некоторого прогресса в своих странных и непрочных отношениях. И, по правде говоря, если посмотреть со стороны, это выглядело даже в некотором роде сексуально. Как бы.
— Так много злости, — произнес Стивен вслух.
Глава 6
Закусочная
— Ты никогда не видел ничего подобного, — сказал Робби.
Стивен взглянул на него и удивленно моргнул. Как много он сказал вслух?
— Они сказали, что после моего инцидента, Дасти стащил у папы дробовик и собирался пристрелить Дрю, — продолжал Робби. — Не знаю, что его остановило, но Дрю живо смылся из города. Наверное, мама дала ему немного деньжат, или что-то еще, но я не слишком хорошо помню, что там случилось, из-за моего инцидента.
К сожалению, Стивен тоже знал эту историю. Целая неделя понадобилась Дасти, чтобы рассказать ему о том, как в сарае его старший брат, Эндрю, «доминировал» над ним, голым и связанным. Когда Дрю закончил, он повернулся к Робби, ожидающего своей очереди. Но Робби, став свидетелем жестоких издевательств над Дастином, убежал нагишом в разбушевавшуюся грозу и был поражен молнией.
Через несколько часов после того, как Робби отвезли в больницу, Стюарт, наконец, вошел в сарай и срезал оковы Дастина, приказав ему: «Ковбой, вставай!», когда тот упал на землю. Он не смог смотреть в лицо родителям и, страдая от боли, которую не мог скрыть, побежал к единственной женщине, которая никогда его не подводила — мисс Эмили. Ему было шестнадцать лет. Робби — десять. Дастину потребовалась целая неделя, чтобы рассказать Стивену эту историю целиком, и еще три недели, чтобы принять то, что Стивен смог смириться с этим.
— Хорошо, что я ничего этого не помню, — тихо сказал Робби. — Но зато помню твои письма. Хочешь послушать? — спросил он, с подозрением усмехнувшись.
— Ты их запомнил? — удивился Стивен.
— Конечно! Только так можно было вытащить Дасти из его хандры. Чтобы он вспомнил, что его ещё кто-то любит, кроме брата-дебила.
— Хочешь послушать? — спросил он еще раз.