— Как вы знаете, я создал комиссии для рассмотрения данных вопросов. А теперь…
— Эти комиссии, — перебил Дэнни, — составлены из капитанов — начальников участков, сэр.
— И что же?
— И у них есть личный интерес — не найти никаких изъянов в помещениях, которыми они сами же распоряжаются.
— Насколько я понимаю, вы подвергаете сомнению честность вашего руководства?
— Нет.
— Вы подвергаете сомнению субординацию в данном управлении?
Марк Дентон не дал Дэнни ответить:
— Это предложение неприемлемо, сэр.
— Очень даже приемлемо, — отозвался Кёртис.
— Нет, — упорствовал Марк Дентон. — Думаю, нам нужно рассмотреть…
— Сегодня, — заявил Герберт Паркер, — первый и единственный день, когда это предложение в силе. Если вы его не примете, то, вернувшись позже, обнаружите, что двери закрыты, дверные ручки сняты, а вокруг холодно и пусто.
— Мы не можем на это согласиться. — Дэнни помахал листком в воздухе. — Нам дают слишком мало и слишком поздно.
Кёртис покачал головой:
— А я говорю, что это не так. И мистер Паркер говорит, что это не так. Следовательно, это не так.
— Потому что вы так сказали? — подал голос Кевин Макрей.
— Совершенно верно, — отозвался Герберт Паркер.
Кёртис провел ладонями по столу.
— В прессе мы вас попросту уничтожим.
Паркер кивнул.
— Мы дали вам то, о чем вы просили, а вы отказались.
— Это не так, — проговорил Дэнни.
— Но мы преподнесем это так, сынок.
Дэнни, Кевин и Марк переглянулись.
Наконец Марк снова повернулся к комиссару Кёртису:
— Предложение не принято, черт подери.
Кёртис откинулся в кресле:
— Доброй ночи, джентльмены.
Лютер спускался по ступенькам дома Коглинов, собираясь направиться к трамвайной остановке, но тут заметил ярдах в десяти Эдди Маккенну: тот опирался о капот своего «гудзона».
— Ну, как реставрация вашего чудесного здания? Продвигается? — Маккенна отделился от автомобиля и подошел к нему.
Лютер изобразил на лице улыбку:
— Очень даже неплохо продвигается, лейтенант, сэр. Очень даже неплохо.
Кстати, это была сущая правда. Они с Клейтоном в последнее время пахали как одержимые. Иногда, случалось, им помогали мужики из филиалов НАСПЦН, раскиданных по всей Новой Англии, мужики, которых миссис Жидро умудрялась затащить в Бостон в выходные дни, а иногда и вечера; разбор они закончили несколько недель назад, затем протянули проводку по всему дому и сейчас занимались водопроводными трубами, которые шли из кухни и ванных к главной трубе, керамической красотке, проведенной ими месяц назад от подвала до крыши.
— Когда, думаешь, оно откроется?
Лютер в последние дни и сам над этим задумывался. Ему еще оставалось протянуть массу труб, к тому же он ждал, когда доставят материалы, чтобы начать штукатурить стены.
— Трудно сказать, сэр. Похоже, через несколько месяцев. От многих вещей зависит, сэр.
— Не сомневаюсь. Эти Жидро наверняка планируют торжественно разрезать ленточку, устроить сбор собратьев, уж поверь мне.
— Ну, сэр, я думаю управиться эдак к концу лета, где-то так.
Маккенна опустил локоть на изогнутые перила из кованого железа, сбегавшие с крыльца Коглинов.
— Мне нужно, чтобы ты выкопал яму.
— Яму?
Маккенна кивнул, теплый весенний ветер трепал полы его тренчкота.
— Скорее даже погреб. И он обязательно должен быть защищен от непогоды. Я бы рискнул предложить пористый бетон.
— И где вы хотите, чтоб я устроил этот погреб? — спросил Лютер. — У вас в доме, сэр?
Губы Маккенны искривила странная усмешка.
— Я бы никогда не пустил вашего брата в свой дом, Лютер. Боже сохрани. — Он до того удивился, что с него слетела личина, которую он носил ради Лютера. Этот тип приоткрыл ему свою сущность. Даже с гордостью. — Черномазый на Телеграф-хилл? Ха! Нет-нет, Лютер, погреб не для моего дома. Он для той «штаб-квартиры», которую ты с таким рвением возводишь.
— Вы хотите, чтоб я сделал погреб в НАСПЦН?
— Да. По-моему, когда я в последний раз туда заходил, ты еще не настелил полы в задней комнате, той, что в восточном углу. Видимо, когда-то там была кухня?
В последний раз, когда ты туда заходил?
— И что с ней сотворить? — спросил Лютер.
— Выкопай там яму. Скажем, в рост человека. Сделай изоляцию, накрой каким хочешь покрытием, но убедись, что этот кусок пола легко поднимается. Я не намерен учить тебя, но тебе, возможно, захочется приспособить туда петли и какую-нибудь незаметную ручку.