Да что там ещё?
Вытянув наугад негнущуюся руку, я ткнул ему в грудь — в самый ворох одежды. Нащупав, вытянул — гладкое, вертлявое в пальцах. Инъектор.
— В ногу, — шепнул человек, лежащий рядом со мной. Мокрые волосы облепили череп, из полузакрытых глаз текли дождевые слезы. — Давай… Танцуй… и пой…
— Ладно…
Я приставил шприц к одному из окаменелых обрубков ниже пояса и нажал кнопку. Ни толчка, ни боли. Только сердце встрепенулось и пошло чаще. Или показалось?
— Ты где, Эрих?
— Здесь. Рядом.
— Untergang…
— Нет, — возразил я. — Это затмение.
Веки стали прозрачными и я видел ярко-красный диск солнца, его кровавый нарыв, погружающий мир в безумие.
— Ближе, — хрипнул Фолькрат.
Он хотел что-то сказать. По стенкам окопа стекала вода, размывала глину, свет резал глаза, поэтому я зажмурился и, обняв рукой за шею, подтянул его ближе, и он зашептал мне в ухо, тихо, почти беззвучно, но четко выговаривая каждое слово.
Я слушал очень внимательно.
Потом он закончил и навалился мне на плечо, мелко и часто икая. Я придержал его без труда, доставая свободной рукой выкидной нож с рукоятью из фальшивого янтаря. «Сколько времени?» — пробормотал раненый. «Wie spät ist es?» Он был совсем лёгкий, и впадинка между шеей и основанием черепа поросла русым младенческим волосом. Совсем как у Матти.
Кровавый и огненный свет расходился шире, поджигая верхушки сосен. Когда он дошёл до точки зенита, Кунц застонал.
— Помоги, — попросил он.
И я ответил:
— Конечно.
____________________________
[1] Untergang (нем.) — букв. «заход» — закат, гибель
[2] Wie spät ist es? (нем.) — букв. «как поздно?» — «Который час?»
Глава 22. Время собирать…
Отвалив дверь амбара, я пару секунд постоял, привыкая к полутьме.
Вообще-то это был не амбар.
Скорее, разгороженный надвое склад-операционная — двойственная природа Фолькрата проявилась и здесь. Отличное поле для игр для тех, кто привык играть в кости. В буквальном смысле этого слова.
Затхлый и сырой сквознячок омывал наспех сбитые стеллажи, заставленные, как в аптеке, склянками и коробками с пурпурной эмблемой фармацевтической ассоциации «Тева». Развешенный в строгом порядке и по ранжиру комплект мясника — от миниатюрного скальпеля до костной пилы. Стальные крюки. Всё промытое, но в пятнах оксидной пленки — признак недостаточной дезинфекции.
Да уж, здесь было на что посмотреть!
Однако время уже поджимало. Оторвав взгляд от выставки ножей, коллекции заспиртованных препаратов и музея элементарных телесных частиц, я нашёл то, ради чего и организовал этот утомительный поиск — мою единственную и украденную драгоценность.
Франхен!
Она лежала в позе морской звезды, прикрученная веревками и ремешками за щиколотки и запястья. Очевидно, звук шагов привёл её в ужас: тело задёргалось, встрепанная головка приподнялась, и я услышал звонкий вскрик:
— Эрих!
— Да.
— О Господи! Господи, Эрих!
Пока я освобождал ей руки, «Господи, Эрих!» прозвучало раз, наверное, двадцать. Но оказалось, это всего лишь прелюдия. Юркие, как мышки, пальчики ощупали мои уши, потянули за ноздри — и вдруг порскнули куда-то в район южного полюса.
— Он сказал, что ты ранен, — объяснила Франхен.
Пригляделась и ахнула:
— Эрих, но ты действительно ранен!
— Я просто…
Просто — что?
Прошибал стены на спор?
Жонглировал топорами?
— Упал, — туманно пояснил я, принимаясь распутывать её ноги.
Занятие не из простых! Узлы были затянуты насмерть. Проще было их перерезать, и я потратил пару секунд на поиск подходящего инструмента. Подходящего инструмента… Я дёрнул ремень, перерезающий тонкие щиколотки, и красная ярость подступила под горло, переполнила его до краёв… Афрани поцеловала мою руку у локтя, и всё улеглось, я опять смотрел в её глаза, полные ужаса и печального понимания.
— Эрих, они нас убьют.
— Нет.
— Я не знаю, почему так случилось, — тихо сказала она. — Здесь хорошие люди. И дом тоже хороший. Господин Кунц был так вежлив. Он сказал, что ты запутался. И он хочет тебе помочь.
— Он сошёл с ума.
— Он не выглядел как сумасшедший.
— А я?
— Ты? — она нахмурила брови. — Ты просто устал.
— А Гегер? А фрау Шильбек?
— Я не знаю, — горестно шепнула она. — Я не знаю, не знаю, Эрих… Давай отсюда уйдём!