Я знал также, что довольно многочисленные индейские племена до сих пор ведут совсем первобытную жизнь в штатах севера страны: Амазонка, Пара и Мараньян. Штат Мату-Гросу тоже принадлежал к числу малоизученных. Засушливые сер-таны на плоскогорье Мату-Гросу, где я искал нефть, были почти безлюдны, но над ними проходили воздушные трассы Куяба — Салвадор, Куяба — Ресифи и ряд других. Сертаны, заросшие низкими кустарниками и скудной травой, хорошо просматривались с воздуха, и там не приходилось ждать особых сюрпризов. Другое дело— обширные лесные пространства, где зеленая кровля девственного тропического леса скрывает от человеческого взора миллионы и миллионы гектаров земли. А что там в этом зеленое сумраке, среди тяжелых испарений непроходимых болот- обиталище гигантский анаконд и кайманов, царство свирепых ягуаров и крикливых попугаев? Этого никто не знал. Правда, ходило множество россказней, легенд и слухов один другого фантастичнее. В свое время они увлекли Фосетта по дороге к гибели. Кое-что доводилось слышать и мне, в том числе про затерянные города и пресловутых «белых индейцев». Нельзя сказать, чтобы я принимал эти рассказы за неопровержимую действительность, но они дразнили и распаляли воображение, исподволь разжигая любопытство и врожденную страсть к неизвестному. Еще в ранней юности я страстно мечтал об экспедициях в дальние страны, а теперь совсем неожиданно очутился на краю тайны. Она была где-то здесь, рядом, не за морями и океанами, а на той земле, по которой я ходил изо дня в день уже полгода. Я отлично понимал, насколько бесперспективны эти затаенные мечты. Моим делом было искать нефть, а не затерянные города. И все же я жадно прислушивался к каждому, кто мог сказать нечто новое. Даже к такому пустомеле, как Сантос.
— Не помешаю сеньору инженеру?
Эспина стоял рядом, как всегда серьезный и невозмутимый, выжидательно глядя на меня. Я обрадовался ему.
— Конечно, нет! Садитесь, всегда рад вас видеть.
«Уж теперь-то Сантос наверняка угомонится», — подумал я, но получилось совсем иначе.
— Вот и он вам подтвердит! — азартно воскликнул Сантос, тыча сигаретой чуть не в лицо Эспины. — Он расскажет про белых индейцев. Он тоже кое-что видел. Верно, Эспина?
— Кто знает, сеньор? — сухо ответил Эспина, подчеркнув обращение «сеньор». Ведь Сантос его опустил, а это считалось невежливым и даже оскорбительным. — Кто знает? Мне приходилось многое видеть, всего не упомнить. А сигарету уберите подальше, сеньор. Я таких не курю.
Сантос насмешливо вздернул нос.
— Конечно, куда там! Для вас они слишком дороги. Не так ли?
Эспина равнодушно пожал плечами.
— Думайте как знаете, сеньор. Мне все равно.
— Вы хотите сказать, что вам наплевать? Да! — вспетушился Сантос.
— Хотя бы и так.
— Это оскорбление! — вскочил Сантос — Всякий бродяга!..
— Что-о?! — глухо и грозно прервал Эсдина. Он остался на месте, только чуть подальше впереди его темные глаза вспыхнули бешенством.
Сантос сразу осел, как проколотый мяч, но спохватился и, бочком отходя от стола, съязвил:
— Извините, сеньор инженер, но я вынужден удалиться. Общество подобного субъекта не для меня…
Несколько минут прошло в натянутом молчании. Потом ему принесли кофе. Он достал измятую пачку, извлек последнюю согнутую сигарету и принялся разминать ее. Пальцы у него еще дрожали от неулегшегося гнева, и сигарета сломалась. С видимым сожалением посмотрев на обломки, он нехотя принялся прихлебывать кофе. Без сигареты ему явно не пилось. В моих зубах дымилась «Корона». К гаванским сигарам я пристрастился здесь и каждый вечер позволял себе эту маленькую роскошь. Вторая сигара лежала в кармане пиджака.
— Сеньор Эспина, прошу вас… — Он протянул было руку, но тотчас отдернул.
— «Корону»?.. Мне?..
— А что здесь такого? — в свою очередь удивился я.
— Вы же слышали, что он сказал. Так вот… Это правда, я бездомный золотоискатель.
— Какое это имеет значение?
— Вы на самом деле так думаете?
— Да! Для меня все люди одинаковы. Кроме мерзавцев, конечно.
— Тогда спасибо. Большое спасибо. Тысячу благодарностей!..
Он закурил с видимым наслаждением, выпустил дым и одобрительно кивнул:
— Прекрасные сигары «Корона». Крепкие, но мягкие, — потом помолчал и вдруг спросил: — Что он вам тут наговорил, сеньор инженер?
— О вас?
— Да нет! Про белых индейцев.
Я вкратце передал немногое, что сумел уловить.
— Болтун… — презрительно усмехнулся Эспина. — Все они так: один слышал, передал другому, тот третьему, и пошло. А на поверку никто ничего и близко не видел. Хм!.. Зачем это вам, сеньор инженер?