– Эта склочная женщина не ценит мою доброту и не уважает меня! – подал голос Мелькор.
Чародейка подняла с пола книгу, отбросив за спину роскошные волосы, и гневно уперла руку в бок.
– Я зла, – проговорила она, глядя на всех, – потому что ты, – она раздраженно ткнула пальцем в Мелькора, – что-то задумал! И мало того, что задумал, теперь еще и вынуждаешь нас чувствовать обязанными тебе. У меня такое чувство, что, столь щедро раздавая деньги с этого счета, ты бессовестно нами пользуешься. Поэтому либо объясняй, что происходит в твоей сумасшедшей голове, либо я швырну в тебя вот этой книгой, – она потрясла магическим томом. – Еще раз!
Мелькор перебросил косу через плечо и едко посмотрел на женщину.
– Для начала о еде, – безапелляционно произнес он и обвел всех взглядом. – Так что приготовить?
– Лобстера, – фыркнула Йеннифэр, раздраженно глядя на него. – И ищи его где хочешь!
– Ну, ма-ам! – потянула Цири и со страдальческим видом повернула голову к Мелькору. – Мне хватит того, где есть мясо и что не надо выковыривать из панциря полчаса. Пожалуйста!
– Не надо на меня смотреть! – Джарлакс взмахнул руками. – Я как-то ел даже подземных червей.
Йеннифэр продолжала гневно смотреть на Мелькора, и выражение лица чародейки стремительно поменялось, когда вала фыркнул и лениво спросил у Майрона:
– Где эта морская дрянь? Я надеюсь, что все-таки сварю ее заживо. И я же говорил тебе, что она пригодится. Учись верить моей интуиции.
– Твоя интуиция обычно заводит нас в мрачные безвыходные ебеня, – угрюмо отозвался Майрон со стороны неразобранных ящиков с едой.
– Серьезно? – Йеннифэр наконец-то обрела дар речи. – Вы двое притащили среди всего вашего барахла лобстера? И ты еще готовить его собираешься?
Мелькор пожал плечами и принялся невозмутимо раскладывать по столу доски и продукты. Майрон зажигал огонь в плите и набирал в кастрюлю воду.
– О, Йеннифэр, ты говоришь так, словно на это не было денег, и как будто я кого-то из вас подпущу к кухне. Я даже не помню, почему уперся, что эта мерзкая тварь из моря нам нужна. Да и какая разница теперь? Тебе повезло, у тебя будет лобстер, которого я ненавижу. Со спаржей и шпинатом, потому что я ненавижу спаржу и шпинат. И, пожалуй, с сыром из сливок, опять же, потому что я ненавижу сыр.
Йеннифэр молча выдохнула и села на место с ошеломленным выражением лица.
– Серьезно? – Цири подперла щеку ладонью и поболтала босыми ногами в воздухе. – Знаешь, у нас обычно говорят, что это место бабы на кухне.
– Идиоты, – ёмко заключил Мелькор, и сунул на стол две миски, одна из которых была переполнена свежим горохом в стручках. – Почистите.
– Не отрави нашу сиятельную госпожу Йеннифэр, Владыка сковородок Арды, – вздохнул Майрон и дернулся, не успев увернуться от совершенного в своей грациозности прицельного пинка под зад лодыжкой. – Мелькор! Да ты как вообще дотянулся?!
– Ноги длинные! – передразнил его интонации вала. – Что встал? Порежь что-нибудь. К слову о щедрости, – Мелькор заглянул в кастрюлю с водой, посолил, и принялся невозмутимо чистить морковь. Майрон резал мясо. – Вся эта… система денег, а тем более этих чековых книжек, – его голос приобрел издевательские интонации, – чистый обман. Каждый может написать такие бумажки и сказать, что они невероятно дороги.
Йеннифэр устало закатила глаза. К чистке гороха она не присоединилась.
– Боги, Мелькор! Все банки работают именно так! Они для этого и существуют! Чтобы хранить деньги, и чтобы никто не таскал с собой килограммы золота!
Джарлакс вскрыл стручок и вывалил очередную порцию горошин себе в рот вместо миски. Цири, опасливо покосившись на Мелькора, последовала примеру наемника.
– Хватит жрать, я для вас и готовлю, – раздался за их спинами невозмутимый голос Мелькора. Вала даже не обернулся, продолжая вместе с Майроном колдовать над разделочным столом, что-то нарезая и то и дело придирчиво одергивая Майрона на предмет формы кусочков тех или иных продуктов.
Коса вдоль спины Мелькора раздражающе болталась туда-сюда, как позвякивающий украшениями живой хвост.
– Хорошо, хорошо! – Джарлакс поднял руки. – Как скажешь… – он хмыкнул, – хозяюшка.
Мелькор обернулся и убийственно посмотрел на дроу.
– Джарлакс, – вкрадчиво позвал он наемника. – У меня в руках нож с лезвием больше твоей головы, только я умею готовить, а рядом – чугунные сковороды, которыми можно проломить череп. Подумай еще раз.
Дроу мгновенно оценил ситуацию и прочистил горло, кашлянув:
– Конечно! Мелькор, прости меня, я сейчас же беру все свои слова обратно!
– Какая сговорчивость.
– Может, хоть вино откроем? – грустно поинтересовалась Цири. Она уже с полчаса тоскливо смотрела на ящики, которые принес модрон вслед за Мелькором.
В воздухе стоял отчетливый запах помидоров, базилика, мяса, перца и целой горы других продуктов.
– Чтобы тебя на пустой желудок развезло и скрутило после молока? – иронично спросил ее Майрон.
– Он прав, – отрезала Йеннифэр. – Никакого вина, пока не поешь.
Цири уныло вздохнула и продолжила чистить горох. Мелькор продолжил говорить:
– Весь этот… капиталистический прогресс точно такой же возмутительный, прошу прощения, пиздеж, как и банки. Как тот, кто создал и взлелеял непосильным трудом сам факт… хм, возмутительного пиздежа, я оскорблен и унижен до глубины души тем, что кто-то пытается обмануть меня. Это противоестественно и омерзительно. Те, кто пытается это сделать, должны быть мертвы и опозорены. Или разорены. Я так понял, что в этом мире разорение подобно гибели, только хуже.
Мелькор с силой опустил нож на большую луковицу, после чего с отвращением покосился на лобстера, нарочито брезгливо взял его двумя пальцами за хвост и опустил в кипящую воду. И вымыл руки. С птицей для бульона он обошелся попроще. Майрон, закатав по локоть белые рукава нижней рубашки, перемешивал в миске мясо с чем-то еще. Услышав сказанное, он обернулся, и очень зло произнес:
– Мелькор, нет.
Мелькор нахально посмотрел на него.
– Да.
– Нет!
– Да!
– Нет, я сказал. Это плохая идея.
– Да, потому что я так хочу.
Майрон выдохнул с тихим рыком раздражения и мрачно сдвинул с огня кастрюлю с лобстером, достав вторую сковороду. Он, разумеется, знал, что у Мелькора, как и у любого живого существа, были принципы. Твердые и непоколебимые. И один из этих принципов гласил, что безнаказанным не стоит оставлять даже косой взгляд в его сторону.
Цири положила голову на скрещенные руки.
– Лучше объясни, чего ты хочешь.
Джарлакс хитро прищурил открытый глаз и воровато поглядел на женщин.
– А я, кажется, понимаю, к чему идет дело.
– А я нет, – Йеннифэр сверлила Мелькора тяжелым взглядом.
Мелькор похлопал по раскрытой ладони огромной глубокой сковородой.
– Я намерен разорить и унизить этот банк за то, что он со мной связался, – елейным голосом произнес он. – Вы поможете мне, а я помогу вам. Тебе, дорогая Цири, будет неудобно лезть за твоим чудовищем в одиночку, а магия вам точно пригодится, – он поставил сковороду на каменную плиту, плеснув масла на поверхность. – Для начала, мы снимем столько денег наличными, сколько смогут унести модроны, чтобы их не смог отобрать банк. После – то, что мы не сможем забрать – мы потратим по чекам, – Мелькор швырнул на шипящее масло мясо. Кухню окончательно заполнил восхитительный аромат еды, а голос валы звучал вкрадчиво. – А когда этот банк заплатит за все, что только можно купить в городе, мы заберем мой алмаз. И это, – Мелькор ожесточенно опустил нож на несчастный помидор, – дело чести, которой у меня, разумеется, нет. Но у меня есть достоинство и уважение к себе, а они оказались втоптаны в грязь. За это я бы предпочел ограбить их драгоценное хранилище. Вынести оттуда все до последней монеты и оставить только… – Мелькор взмахнул ножом и отправил на сковороду лук. – Не знаю, что.
Цири с блаженным видом потянула носом запах готовящейся еды.
– Мешок с навозом? Я шучу, но я слышала, как так делали.