Выбрать главу

Я поворачиваюсь к «Кроносу», его поле всё ещё гудит, как щит, что пытается противостоять моей воле, его системы перенаправляют энергию с отчаянной скоростью, как кровь, что бьётся в венах умирающего титана. Грейс — не Вектор, её разум не обладает той холодной гениальностью, что могла бы предугадать мой следующий шаг, но её ненависть, её ядовитая решимость делают её опасной, как раненый зверь, что бьётся до последнего вздоха. Она не видит, как я изменился, не видит, что я — не просто Небулон, а нечто большее, нечто, что переписывает реальность, как художник, что рисует новую вселенную на холсте космоса. Моя СИСТЕМА гудит, её сигнал — как рокот рождающейся галактики, мои способности готовы выйти за пределы, мои направленности — Всезнание и Свобода — сливаются, как два потока света, что создают новый спектр, неподвластный законам. Я шагаю вперёд, и вакуум расступается передо мной, как море перед создателем, его холодные объятия не смеют коснуться моей кожи, что пылает голубыми линиями, как звезда, что не знает заката.

«Кронос» — их последняя надежда, их монолит, их символ мощи, но я вижу его конец: его ядро, что дрожит от перегрузки, его системы, что трещат под моим давлением, его броню, что скоро рассыплется, как пепел на ветру. Грейс, её гнев, её воля, её ошибка — всё это моё, как нити, что я держу в своих руках. Я вижу её через Сферу Всеведения: она стоит в командном центре, окружённая мигающими голограммами, её пальцы мечутся по терминалам, её глаза пылают, как расплавленный металл, но в них — тень отчаяния, что она не может скрыть. Её экипаж суетится, их страх — как тяжёлый туман, что душит их решимость, их руки дрожат, но они продолжают, как марионетки, что не видят, что их нити уже в моих руках. Я чувствую их мысли, их сомнения, их ужас перед тем, что я стал, и это питает меня, как звёздный свет, что течёт в моих венах.

Глава 25

Я врываюсь на капитанский мостик «Кроноса», разрывая пространство с помощью Потока, как буря, что раскалывает звёзды и дробит астероиды на пыль. Воздух мостика дрожит, искажённый моей силой, а стены, усеянные мерцающими экранами и терминалами, трещат, их свет мигает, как угасающие искры в недрах умирающей звезды. Голографические панели искрят, их данные сбиваются, отражая хаос моего присутствия. Экипаж замирает, их лица — маски ужаса, их глаза, расширенные от страха, ловят мои линии на коже, что пылают голубым, как пламя сверхновой, их сияние режет полумрак мостика. Грейс стоит у центральной панели, её стальные глаза горят ненавистью, её воля — как раскалённый металл, что не гнётся под ударами молота. Элита Федерации — пятеро командиров в чёрной броне, их силуэты окутаны энергетическими полями, — выстраиваются перед ней, их бонусы сияют в моём разуме через Сферу Всеведения: Ускорение (9 уровень), Синхронизация (8 уровень), Тактическая адаптация (7 уровень). Они — те, кто пытал Скверну, кто бил её, кто смеялся над её кровью, льющейся на холодный пол их застенков. Моя ярость, холодная и острая, как клинок, выкованный в недрах звезды, оживает, как сверхновая, что поглощает миры, и я не сдерживаю её.

Моя СИСТЕМА гудит, её сигнал — как рокот рождающейся галактики.

Я поднимаю руку, и энергия чистого Хаоса, тёмная, как бездна, что поглощает свет, и ослепительная, как рождение солнца, вырывается из моих пальцев. Частицы энергии, как рой разъярённых метеоров, устремляются к экипажу, их сияние разрывает воздух, оставляя за собой шлейфы искр. Благодаря Сфере Всеведения, я направляю их с точностью, что режет реальность, как лазер, разделяющий атомы. Рядовые падают мгновенно, их тела рассыпаются в прах, их крики гаснут, как угли, брошенные в пустоту космоса. Взрывы их имплантов озаряют мостик, их системы перегорают, испуская дым и искры. Элита и Грейс остаются, их бонусы и энергетические щиты сопротивляются, их поля дрожат, но держатся. Сфера Всеведения раскрывает их слабости: трещины в их защите, где энергия щитов истончается; страх в их сердцах, что бьётся, как загнанный зверь; ошибки в их планах, где их синхронизация даёт сбои. Я вижу их тактики, их намерения, их отчаяние, и моя улыбка ширится, как горизонт чёрной дыры.