— Ну? — рявкнул я, поворачиваясь к бородатому инженеру. — Успели хоть что-то узнать, прежде чем это… ожило?
Он открыл рот, явно собираясь что-то сказать, но не успел выдавить и звука. Куб вдруг вспыхнул — не просто засветился, а засиял так ярко, что я инстинктивно зажмурился. Белый свет резанул по глазам, как нож, и в тот же миг раздался низкий гул, от которого волосы на затылке встали дыбом. Я услышал, как кто-то из инженеров выругался, но звук заглушило странное шипение — будто механизм внутри куба ожил. Я приоткрыл глаза и увидел, как его грани раскрываются, словно лепестки какого-то жуткого цветка. Внутри мелькали шестерни, провода, что-то светящееся — сложное, непонятное, чужое.
СИСТЕМА мигнула в углу зрения, выдав уведомление.
Я попытался вчитаться, но текст тут же смазался — слишком быстро, слишком неожиданно.
Не успел я моргнуть, как вспышка ударила снова — ослепляющая, белая, как взрыв сверхновой. Я даже не успел выругаться. По всему кораблю взвыла тревога — резкий, пронзительный вой сирен, от которого кровь стыла в жилах. А потом «Кронос» тряхнуло. Не просто качнуло — это было как удар гигантского кулака. Пол ушёл из-под ног, я рухнул, больно ударившись локтем о металлическую решётку. Рядом послышались крики — инженеры попадали, Тэна тоже не устояла, врезавшись в стену. Куб, окружённый проводами, остался стоять, будто приклеенный, а всё вокруг него разлеталось в хаосе.
Несколько секунд я просто лежал на полу, пытаясь вдохнуть. Корабль дрожал, как раненый зверь, лампы мигали, бросая отсек в полумрак, а потом снова в слепящий свет. Уши заложило от гула сирен, сердце колотилось так, будто хотело выскочить из груди. Тряска не утихала, и я стиснул зубы, ожидая, что вот-вот пол провалится подо мной. Но потом, так же резко, как началось, всё стихло. Тишина упала, тяжёлая и гнетущая, только прерываемая слабым писком отключившихся сирен.
Я медленно поднялся, опираясь на стену. Локоть ныл, но я отмахнулся от боли. Надо было понять, что происходит. Я огляделся. Инженеры тоже вставали, потирая ушибы, один из них что-то бормотал себе под нос — кажется, про «чертовщину». Тэна уже была на ногах, отряхивала форму, её лицо оставалось спокойным, но в глазах мелькнула тень тревоги. Куб всё ещё стоял в центре, раскрытый, но теперь свет внутри него пульсировал медленнее, как дыхание. Провода вокруг него дымились, но никто, похоже, не пострадал. По крайней мере, живы все были — уже удача.
— Что это было? — выдохнул я, глядя на Тэну. Мой голос дрожал от злости и усталости. — Что они сделали?
Она пожала плечами, но её спокойствие меня только сильнее бесило. Я шагнул к кубу, пытаясь разглядеть хоть что-то в этом механизме. Он выглядел живым — не просто машиной, а чем-то… разумным? От этой мысли по спине пробежал холод. Я вспомнил уведомление СИСТЕМЫ — Эхо Всеведения. Что-то активировалось, но что? И почему я ничего не успел прочитать?
— Никто ничего не трогал, — сказал бородатый инженер, поднимаясь с пола. Его голос дрожал. — Сканер просто считывал данные, и вдруг… это.
— Считывал данные? — переспросил я, поворачиваясь к нему. — И что он считал? Почему корабль чуть не развалился?
Он замялся, глядя на куб, как на бомбу, готовую рвануть. Я стиснул кулаки. Они должны были выяснить, что это, а не устраивать мне светопреставление. Интуиция, которая взревела перед приходом Тэны, теперь орала ещё громче. Это не случайность. Это не сбой. Что-то началось, и я должен понять, что именно.
Я бросил взгляд на Тэну. Она молчала, но её глаза следили за мной, как будто ждали моей реакции. Она знала больше, чем говорила? Или я опять себя накручиваю? Чёрт, я слишком устал, чтобы думать ясно, но отступать было нельзя.
— Выясняйте, что это было, — бросил я инженерам. — И больше никаких экспериментов без моего приказа. Тэна, идём на мостик. Надо понять, что с кораблём.
Я уже сделал шаг к выходу, Тэна шла рядом, её шаги отдавались эхом в металлическом отсеке. Куб всё ещё пульсировал за спиной, и я чувствовал его, как занозу, засевшую где-то под кожей. Надо было добраться до мостика, понять, что с кораблём, и разобраться с этим хаосом. Но не успел я дойти до двери, как она с грохотом распахнулась, и в отсек влетел штурман — молодой парень, лицо белее мела, глаза круглые, как будто он только что увидел призрака.
— Капитан! — выкрикнул он, чуть не споткнувшись о порог. Его голос дрожал, срывался, и это сразу ударило мне по нервам. — Мы… мы переместились!
Я замер, глядя на него. Переместились? Первая мысль — гиперпрыжок. Может, куб как-то активировал двигатели? Я уже открыл рот, чтобы спросить, но штурман замотал головой, будто прочёл мои мысли. Его руки тряслись, он сжимал планшет так, что костяшки побелели.