Но Мадлин понимала, что иного выхода не было, и старалась терпеть, сконцентрировавшись на всех своих воспоминаниях прошедших часов и той важной информации, которую Тротл должен был узнать и понять. И он честно слушал все, что рождалось в ее голове. Слушал и постепенно успокаивался. Мадлин ясно ощущала, как тело его начало медленно расслабляться, отпуская в наступающую ночь тяжелое, темное напряжение, сковывавшее каждую его клеточку болезненными тисками все это время, а дыхание перестало быть таким поверхностным и хриплым. И по мере того, как он понимал, что девушке действительно никто не причинил вреда, и все, что он слышал и видел, было разыграно лишь для спасения Марса, он тихо выдыхал. Выдыхал и пытался поверить в неожиданные факты. Что Мейс на самом деле честно сделал все, чтобы довести непростое дело с кальдерой до конца прямо на глазах у следящих выродков и прикрыть Мадлин от любых выстрелов.
Когда он, наконец, отлепил от нее антенны, девушка чуть отстранилась, чтобы видеть его уставшее, измученное лицо, которое неосознанно обхватила ладонями, и выжидательно замерла. Он поднял на нее почти невидящие графитовые глаза и рассеянно моргнул.
— Спасибо, что все объяснила, — тихо шепнул Тротл. — Я поговорю с ним.
И, не в состоянии пока прикоснуться к ней, он медленно потерся мохнатой щекой о ее ладонь, тем самым передавая ей свое облегчение. А Мадлин впервые за эти часы вымученно улыбнулась и, прежде чем вернуть ему очки, почти невесомо прикоснулась губами к его все еще кровоточащим губам.
Все время, пока освобожденные пленники приходили в себя, Мейс отрешенно и задумчиво сидел у края разлома, подогнув под себя ноги, словно потерялся в своих мыслях, глядя рассеянным взглядом в уже подкравшуюся ночную тьму и слушая отдаленные раскаты грома, который несся дальше за стремительно летящей по планете сухой грозой. И лишь все еще заметные зарницы да рассеянные лучи расставленных фонарей позволяли разглядеть его закутанную в черный балахон и намотанную на голову арафатку фигуру. Мадлин прекрасно понимала, что ни Тротл с братьями, ни марсиане не простят своего предателя. Но где-то в глубине души ей хотелось, чтобы и у Мейса с не самым чистым прошлым и непростой судьбой был шанс хотя бы на жизнь.
Тротл с явным усилием, тяжело и медленно поднялся с земли и неровными шагами направился в сторону жерла, сцепив все еще затекшие руки. Приблизившись к Мейсу, он долго что-то говорил ему. По едва долетающим звукам и мелодично выпеваемым гласным было понятно, что он снова перешел с ним на марсианский, мало заботясь нежеланием Мейса разговаривать на этом языке. Тот молча выслушал его и, кивнув, встал на ноги, стягивая с себя пестрый платок. Он покорно склонил огненную голову, и по его заметно опустившимся плечам было очевидно, что он сделал глубокий выдох. Тротл наклонил в ответ свою голову и прикоснулся все еще черными и травмированными антеннами к его изуродованной макушке. И марсиане замерли.
Мадлин казалось, что сеанс телепатии длился бесконечно долго. Видимо, у Тротла накопилось слишком много вопросов к тому, кто так расчетливо и хладнокровно подставил его ради чудовищной смерти, уготованной своим же сородичам, кто слишком искусно разыгрывал сцены жестоких допросов, кто слишком внезапно решил помочь тем, кого должен был по приказу свыше замучить и уничтожить. Но и сам Мейс, судя по всему, хотел донести до командира все то, что привело его к роковому решению, к той роли, которую он взял на себя, к той последующей жизни, которая ждала его в неблагополучном и непростом краю Аравийского полуострова, и к тому выбору, который он сделал сегодня благодаря сказанным Мадлин словам.
Девушка напряженно гадала об исходе этой трудной исповеди, подсознательно тревожась за решения каждого из них. За Тротла, который столько лет носил в себе груз этой вины и досады на себя за недопустимую оплошность на войне, где за подобное расплачиваются жизнью. За Мейса, у которого хоть и были свои обстоятельства и причины продаться врагу, но не было самого главного: шансов на прощение. В лучшем случае его просто не убьют. Но отвечать за свои проступки ему придется.
Модо и Винни терпеливо ждали окончания этой ментальной беседы, хоть по ним и было видно, что подобные мирные переговоры им не по душе. Да и Чарли недовольно косилась по сторонам, с неприязнью поглядывая на валявшихся выродков, словно опасалась, что они внезапно вскочат с земли и направят на них все еще рассыпанные по земле лазерные пистолеты, которые никто так и не забрал. Она даже сказала об этом ребятам, и те согласились, что не стоило оставлять опасное оружие без присмотра, даже если враг полностью нейтрализован.
Братья отошли к тому краю, где лежала основная масса тварей, и принялись собирать их пистолеты, высвечивая распростертые тела походными фонариками.
— Не хочется об этом говорить, — пробормотала Чарли, — но похоже, до утра нам придется тусить в компании сотни трупаков. Надеюсь, они разлагаются не очень быстро.
— Да уж, — вздохнула в ответ Мадлин, интуитивно принюхиваясь и чувствуя в воздухе лишь неприятный металлический запах. — Не думаю, что Тротл поведет нас через горы до бункера в ночь. Да и не уверена, что он сможет сейчас подняться… Еще и Модо досталось, — и она с сомнением оглядела кажущуюся неприступной стену кальдеры, край которой терялся во тьме.
До сих пор она не задумывалась о том, как им предстоит выбираться из этого природного котлована. А ведь это означало подъем по веревке вдоль практически отвесной стены на несколько десятков метров. И если спуск она еще кое-как осилила, то вот путь обратно представлялся непреодолимым.
— Не переживай за ребят, — уверенно произнесла Чарли и достала из своего рюкзака баллон с водой. — Они сильные и быстро оклемаются. Главное, что мы все живы.
— Ты права, — покачала головой Мадлин и неосознанным жестом поправила рукав своей куртки, под которым ей что-то мешало.
Лишь наткнувшись ладонью на плотный ремешок, она вспомнила, что на ее запястье было застегнуто устройство, которое дал ей Тротл перед выходом из бункера ученых. Энергетические всплески! Ведь они как раз отразились на замигавших красным шкалах перед тем, как кальдеру наполнила стая выродков во главе с Мейсом. И Мадлин с интересом задрала рукав, чтобы посмотреть на дисплей. Что он покажет сейчас?
Но к ее полному удивлению взгляд уперся в тревожный красный цвет, который растекался по экрану, наполняя обе шкалы делениями до отказа. Что? Не может такого быть! Ведь они нейтрализовали все вражеские силы! Любое воздействие на планету, ее экосистему и биополе! Почему же датчик теперь светился опасным красным, сообщая о том, что где-то здесь находился мощный энергетический разлом? Как такое возможно???
Мадлин спешно подскочила на ноги и заозиралась по сторонам. До Тротла было далеко, Винни и Модо тоже крутились в нескольких десятках метров, освещая задворки кальдеры фонарями. Тогда это не глюк, и действие их жетонов никак не влияет на показатели. А это означает, что опасность до сих пор рядом, несмотря на запущенную защиту Олимпа, все еще сияющую тонкой оболочкой на небесном своде. Она неосознанно заторопилась к Тротлу, который как раз в этот момент с долгим выдохом отлепился от Мейса и что-то ему сказал, еще не успев повести ухом в сторону спешащей к ним девушки.
Но Мадлин не сделала и десятка шагов, как случилось невообразимое. Прямо на ее глазах Тротл, вскинув антенны, отошел от огненного марсианина и, разбежавшись, бросился к краю разлома, словно собирался его перепрыгнуть. Мадлин в ужасе ахнула, понимая, что ему это ни за что не удастся, ибо расстояние было слишком большим. Его ноги коснулись кромки пропасти и оторвались от земли, когда Мейс, подскочив к краю вместе с ним, со всей силой подтолкнул его вперед, еле удержавшись и едва не полетев следом. Тихий вскрик застрял в горле девушки, когда она увидела, как Тротл, описав в воздухе кривую дугу, начал падать прямо в центр жерла. Еще секунда, и он скрылся в пропасти, а Мейс отпрянул и с усилием спешно попятился.