— Ну что вы, в самом деле, Ник! — рассмеялась она, протягивая ему бокал.
Он не сразу понял, почему Алисия вдруг резко обернулась, но ее недовольный возглас: «Ну когда ты уже научишься стучать!» — прозвучал в тот момент, когда он увидел Нэнси, стоявшую в дверях.
В полутьме не было видно лица — только неподвижную, замершую фигуру и вскинутую ко рту, словно в попытке защититься от удара, руку. В следующее мгновение Нэнси метнулась прочь из комнаты, и Ник услышал удаляющийся топот босых ног.
Алисия повернулась к нему — вид у нее был несколько растерянный.
— Ник...
— Уходи отсюда! — выдохнул Ник. — Слышишь, уходи! — заорал уже в полный голос.
Не заботясь о том, насколько неуклюже выглядит, он ухватился за поручень и судорожным рывком дернулся к телефону. Нажал кнопку и крикнул, едва заслышав щелчок:
— Бен! Сюда, скорее!
Обернулся к Алисии, по-прежнему, словно в ступоре, сидевшей на постели, и рявкнул:
— Ты что, не поняла, что я сказал?! Вон отсюда!
На этот раз до нее дошло — не сводя с Ника испуганных глаз, она начала медленно сползать с кровати; в ее руке до сих пор была зажата злополучная бутылка. Выпрямилась и бочком, словно боялась повернуться к нему спиной, не сказав ни слова, заспешила к выходу. В дверях, чуть не столкнувшись с Беном, она испуганно ойкнула, шарахнулась в сторону и, проскочив мимо него, вылетела из комнаты.
— Помоги мне с коляской! Быстрее! — задыхаясь, с трудом выговорил Ник — слова душили его. — Не надо одеваться, так давай!
Пока Бен подгонял коляску и пристраивал в нее его непослушное тело, попытался объяснить:
— Она... эта... пришла... Шампанского ей!.. А тут Нэнси... и... — почувствовал, что уже «в седле», и рванулся вперед.
В спальню Нэнси он влетел без стука, открыв дверь своим пультом.
Он думал застать жену в слезах — но ошибся. Она сидела на кровати, опустив голову, при его появлении выпрямилась, и Ник увидел бледное лицо с сухими, горящими безумным блеском глазами.
— Нэнси, я... — начал он, подъезжая поближе.
— Я хочу, чтобы она немедленно уехала, — низким, хриплым и монотонным голосом перебила его Нэнси.
— Но я должен тебе объяснить...
— Я хочу, чтобы она немедленно уехала!
— Утром она переедет в гостиницу. А сейчас успокойся и послушай меня...
— Я не хочу ничего слушать. Я уже все видела.
— Да послушай ты! Твоя мать...
— У меня нет матери! — наконец-то Нэнси прорвало, и она закричала, захлебываясь и глотая слова: — У меня нет матери! Есть старая злобная шлюха, которая увела у меня одного мужика, а теперь уводит второго — и ты только не жди, что я буду на это спокойно смотреть! Если она останется — ухожу я! Выбирай!
— Хватит нести чепуху! Никто никого не уводит! — Ник схватил ее за плечо и слегка встряхнул. — Успокойся!
Она вывернулась и вскочила.
— Что я, не видела, что ли? Вы... вдвоем, на постели... Что я — дура?!
— Да ничего ты не видела! — рявкнул он, но тут же попытался взять себя в руки: — Она вошла за две минуты до тебя. Это совсем...
— Это «совсем не то, что я думаю», да? Почему мужчины всегда врут одно и тоже?
— Да неужели ты не понимаешь, что там ничего не было — и быть не могло?! — Больше сил сдерживаться не было. — Ты что, забыла, что я ничего не могу, что я калека, черт возьми?!
— И я полагаю, сейчас о-очень об этом жалеешь, да?! Еще бы, такая женщина! Не то что я! Но я твоя жена — и, как бы мало ты ни мог, это все принадлежит мне! Мне!!!
Они застыли, с яростью глядя друг на друга, потом Нэнси, словно этот последний всплеск истощил ее, опустилась на кровать и тихо, жалобно попросила:
— Пусть она уедет, Ник... ну пожалуйста...
Но Ник остановиться был уже не в силах — время для объяснений и примирений закончилось.
— Знаешь, что, дорогая... в конце концов, это мой дом, и я сам решаю, кому здесь оставаться, а кому нет! И я не собираюсь выставлять человека среди ночи и выглядеть полным идиотом только потому, что тебе взбрело что-то в голову!
Лицо Нэнси застыло, став похожим на маску. Ответила она не сразу — и так тихо, что он едва расслышал первые слова:
— Понятно... Это твой дом. Я-то все пыталась привыкнуть, что он наш — а он твой... и всегда только твоим был. И я тебе тут тысячу раз не нужна...
— Хватит чепуху нести! — попытался вмешаться Ник, не желая сейчас слушать еще и эти глупости, но Нэнси словно и не заметила. Лишь голос ее постепенно окреп и зазвенел близкими слезами:
— ...Ты думаешь, я не поняла, что в тот день, когда ты предложил мне выйти за тебя, ты пожалел о своем предложении, еще не успев договорить? И ждал, что я откажусь... а я вот... согласилась!