Леся радостно шмыгнула и крепко обняла парня за шею:
— Давай встречаться?
***
Как-то незаметно август перетёк в сентябрь, потом в октябрь. Лёшка и сам не заметил, как стал отдаляться от сестры, всё больше и больше погружаясь в отношения с Лесей. Он даже не сразу понял, что Тёма, из параллельного класса, не просто так к ним захаживает в гости, и в кино с ним Аня ходит не просто за компанию. И только подготовка к экзаменам и подготовительные курсы в универ, более-менее прочно удерживали связь между братом и сестрой.
Наблюдая, как меняется брат, Аня хмурилась и поджимала губы, но молчала, считая не вправе совать нос в их странные отношения. А Лёшка менялся. Из солнечного, улыбающегося, расслабленного пофигиста, он превращался в избыточно серьёзного, зачастую раздражённого типа.
В конце октября, перед самыми каникулами, её на улице окликнул Саня Коромыслов. В детстве они ходили в один садик, и даже в один класс поначалу, потом случилось то, что случилось и близнецам пришлось срочно переводиться в другую школу. Ребята на время потерялись и встретились спустя год — в секции каратэ, правда, Аня вскоре это дело бросила и занялась танцами, но общаться с Саней не перестала.
— Ань! — у Коромыслова лишь слегка сбилось дыхание, хотя, чтобы догнать её, он перескочил проспект на мигающий зелёный. — Привет. Слушай, что с Лёхой происходит?
Аня вопросительно вздёрнула бровь и отошла подальше от светофора.
— Я не знаю, какую фурию он себе нашёл, и во что он ввязался, но это кабздец! Дёрганый весь, психованный стал. А вчера я, когда захват проводил, кимоно дёрнул. Ань, у него там не плечо, а сплошной синяк. Мы с пацанами его в раздевалке прижать хотели, чтоб раскололся — может помощь нужна… А он мне финик поставил, — Саня расстроенно вытянул шею, демонстрируя и без того приметный синяк на скуле, — обозвал нас идиотами… и ни в ватсапе, ни в инсте не отвечает. И звонки сбрасывает. Ань, если помощь нужна — ты только свистни. Это я тогда мелкий был, дурак-дураком…
Аня слушала его вполуха, пытаясь унять дрожь в пальцах. Нет. Это был не страх. Страх давно ушёл. Это был гнев, замешанный на воспоминаниях восьмилетней давности. И если кто-то стремился бы подобное забыть, то Аня бережно хранила каждое мгновение тех событий. Для чего? Да чтобы не пропустить такое с собственными детьми. Чтобы не рыдать потом, как их мать на кухне, не кричать на родительских собраниях до срыва голоса, не забирать своих детей посреди учебного года, не в силах справиться с происходящим. Вот для этого. Она так тщательно хранила в памяти те события для будущего, что не заметила происходящего под носом?!
— Спасибо, Саш, — едва слышно поблагодарила она и, развернувшись на негнущихся ногах, пошла в сторону парка. Надо посидеть. Надо подумать. Надо…
Эти касания под лестницей — украдкой. Эти поцелуи в раздевалке — между рядами вешалок. Это скольжение пальцев по ладоням, при передаче мяча — на физкультуре. Всё это возбуждало, завораживало, напрочь сносило голову. И только одно заставляло Лёшку хмуриться, несмотря на то, что все эти сладкие провокации Леся устраивала сама — открыто объявлять их парой она не хотела, всё время прося чего-то подождать. Он не понимал чего, но покорно соглашался, стоило холодным ладошкам забраться ему под рубашку.
— Я замёрзла, — а в глазах плясали бесята, и Лёшка им уступал. Всегда.
Настежь распахнув деревянную дверь так, что та с грохотом долбанула стену — в класс влетела Исправникова Лера.
— Там твои дерутся! — закричала она.
На мгновение Аня впала в ступор, не сразу понимая, что Исправникова обращается именно к ней. Но уже через секунду она летела за одноклассницей вниз по лестнице, к чёрному выходу на задний школьный двор.
И застыла как вкопанная. В смысле «твои дерутся»?.. Ну так-то да… её… дерутся… Дрались… Лёшка в прыжке отправил последнего «оппонента» ко вкопанным — ровным рядом — кольцам камаза.
— Ань, тут такое было! Я из окна видела. Их парни из параллели окружили, а потом только ноги мелькали. А Тёма сначала с ними пришёл, а потом Лёше стал помогать. А…
— Понятно, — спокойно перебила одноклассницу Аня. — Спасибо, тебе, Лер. Ты только учителям об этом не рассказывай, ладно?
Заметив девочек, Тёма опустил кулаки и расслабленно навалился на белёную школьную стену.
— Лер, попроси у медички перекись водорода и вату. Мы будем в спортивной раздевалке. И ещё, — уже вдогонку однокласснице крикнула она. — Принеси из класса мою сумку.