Парни шипели и шикали, пока девочки им обрабатывали ссадины.
— Что это было? — Аня намеренно сильно прижала вату к разбитой губе Тёмы. Парень охнул и дёрнулся в сторону. И уже обращаясь к брату, рыкнула: — Снимай рубашку!
— В смысле? — растерялся Лёшка, непроизвольно оглянувшись на Леру.
— Трусы свисли! — зло огрызнулась Аня. — Я вчера говорила с Саней Коромысловым. Снимай рубашку, пока я тебе такой же, как у него, финик не нарисовала.
На плече растёкся черно-фиолетовой кляксой огромный синяк.
— Кто?
Брат только поджал губы и отвёл глаза.
— Кто? — этот вопрос уже был адресован Тёме. Он бросил короткий взгляд на товарища по драке и вздохнул.
— Эти же…
— Что им надо?
— Они почему-то решили, что Лёха домогается Кораблёву. Кто-то что-то видел, передал Меньшову. И вот…
— А ты откуда знаешь?
— А я с ними был, когда… Это я ему плечо… палкой… А потом увидел, как Леська сама ему на шею в туалете вешалась… А Меньшов не верит…
Флакончик с перекисью упал на пол, разливаясь по мелким квадратам плитки. Брякнул телефон. Лёшка быстро взглянул на экран и выбежал из раздевалки.
Лёшка торопливо рылся в шкатулке сестры, в поиске того самого кольца с крупной жемчужиной, что тётка ей на днях привезла из Вьетнама. Скорее всего, Анька его грохнет.
Но это будет потом.
А сейчас он буквально летел в парк аттракционов. Там, под сосной, ждала Леся, чуть пританцовывая от предзимнего морозца.
— Замёрзла? — он грел ей ладони своим дыханием. — Может в Шоколадницу?
***
Из высокой шапки сливок, кокетливо выглядывала трубочка с бумажной клубничкой.
— Кто тебя так? — Леся ласково коснулась его разбитой губы.
— Не важно, — он убрал её руку от лица, но не выпустил. — Давай уже встречаться нормально. Я больше не хочу прятаться.
Кольцо — с крупной жемчужиной — скользнуло на тонкий пальчик, идеально сев на нём. Леся восторженно погладила гладкий перламутровый камушек. Что она хотела ответить, так Лёша и не узнал, потому что рядом с ним бухнулся на диванчик Меньшов. Уверенным, рваным жестом он забрал у Леси бокал и, отпив, зло посмотрел на Лёшку.
— Ну, привет!
4
Закинув рюкзак на плечо, Коромыслов вприпрыжку спустился по мраморным ступеням Дворца Спорта. Отец задерживался. Парень ещё раз сверил время; вынул из бокового кармана на штанах пачку сигарет и завернул за угол. Сигареты и спорт несовместимы? Ясен-красен. Рядом, через пролесок из высоких елей, находился парк аттракционов — а светиться не хотелось. Укрывшись в ветвях, он сунул сигарету в рот и щёлкнул зажигалкой. В холостую. Ещё раз. В паре метров послышалась какая-то возня. Саня убрал сигарету и прислушался. Опять кто-то устраивает разборки… Здесь это было явление частое, но сейчас у Коромыслова было свободное время и воспалённое любопытство. А потому, зажав в кулаке бесполезную зажигалку, он двинулся сквозь еловые ветви на звуки.
Первое, что бросилось в глаза — это красивая девичья фигурка в красном коротком пальто, словно цапля, поджимавшая одну ногу. «Замёрзла, что ли?» — мелькнула мысль.
Четверо парней сгрудились над кем-то; их вожак — ну, а кто ещё — стоял в стороне, крепко держа под локоть кралю в красном. А та, вроде, и не сильно трепыхалась.
— Чо происходит, пацаны? — с напускной ленцой поинтересовался Коромыслов. Шесть голов резко обернулись. Но страх мелькнул только в глазах девчонки. Не мольба о помощи, а именно страх. Зря… А потом он увидел его. Лёшка лежал под старой елью. В крови. Без сознания.
И Коромыслов ударил их вожака. Чётко. С разворота — ногой — в солнечное сплетение. Не потому, что красиво, а так как сразу рукой бы не достал.
Парень согнулся, судорожно хватая ртом воздух, и стал заваливаться на бок, цепляясь за куртку на груди. Девчонка испуганно взвизгнула.
— Витенька! Витенька! — пытаясь удержать оседающее тело, причитала она.
Пацаны бросились к «Витеньке», начисто потеряв интерес и к Лёшке, и к нему. Саня склонился над другом, проверяя пульс. Пальцы наскоро пробежали по лицу, рукам, телу, проверяя переломы. Лёха тихо замычал, приходя в себя. Коромыслов оглянулся — эти уже рассосались так, что не видать на горизонте — и, зло шмыгнув носом, набрал номер отца.
— Бать, мы за дорожкой в ельнике. Помоги, пожалуйста.
Сидя на жёстком стуле, с коричневой ободранной обивкой, в тусклом коридоре травматологии, Саня, казалось, уже до малейшей щербинки изучил эту белую широкую дверь посреди зелёного облупленного коридора, за которой скрылись друг и отец. Батя приказал сидеть и не сучить ногами, пока они делают рентген и что-то там ещё. И Коромыслов сидел, нервно притопывая по деревянному полу. Рядом были какой-то синюшный мужик, девчонка с вывихом ноги — тихонько поскуливающая на коленях у матери. Как же Саня ей завидовал. Именно в этот момент он бы тоже хотел вот так, никого не стесняясь, реветь, но вместо этого он набрал Анькин номер.