Так прошло пару часов. Конь отдышался и уверенно шагал рядом с убийцей. Ночь подходила к середине. Черный силуэт Арчи заметил издалека. На краю глубокой оросительной канавы сидела девушка. Убийца осторожно подошел поближе. Луна освещала белокурые волосы, раскинутые по плечам, простое серое платье. Девушка сидела, опустив ноги в канаву, и задумчиво смотрела на стоячую воду, отражавшую светящийся диск ночного светила. Услышав шаги, она неторопливо подняла голову, посмотрев на приближавшегося к ней Арчи.
— Приветствую тебя, путник.
Голос девушки прошелестел в ночном воздухе. Арчи почувствовал, как волосы на его затылке зашевелились. Живое существо так говорить не могло. Он сглотнул комок, вставший в горле.
— И тебе привет, — прохрипел убийца, — Что ты делаешь тут, в такое время, да еще и одна. Тут опасно.
— Я тут живу.
Девушка указала тонкой белой рукой на канаву.
— Точнее не так. Не живу. Я тут лежу. Давно.
Она поглядела на луну.
— Лет пять уже прошло. Их было трое. Схватили вечером на дороге, когда я возвращалась от подруги, затащили в лес, надругались, а потом убили. Ну а тело тут спрятали. Так что теперь я тут живу.
Девушка внимательно поглядела на Арчи.
— Сегодня Самхейн. Души умерших приобретают плоть. На одну ночь. Стена между миром живых и мертвых тончает. Так что только в эту ночь, раз в год, я могу посидеть, поглядеть на луну и звезды.
Девушка опять подняла лицо к луне, и Арчи разглядел, что ее тонкая девичья шея перерезана. Сильный и точный удар. Скорее всего, сзади. Ровный широкий разрез. Арчи видел сотни таких. Да и ему самому приходилось наносить такие раны. Быстрая смерть. Он никогда не обращал на такое внимания. Работа. Да и жизни остальных его не волновали. Но сейчас он почему-то почувствовал, как непонятная тоска стальным зажимом сдавила его сердце. Он уже и забыл, что такое может быть. Жалость.
Девушка сидела, глядя в небо, а потом перевела взгляд на Арчи.
— Много их, — прошелестел ее нежный голос, — много. Идут за тобой. Мужчины, женщины. Воины и крестьяне, купцы и нищие. Я вижу на твоих руках кровь. Кровь множества людей.
Арчи вздрогнул и оглянулся. Никого.
Девушка грустно глядела на него и качала головой.
— А ведь ты был другим. Когда маленьким сидел на материнских коленях, дрыгая босыми ножками. Совсем другим. И эти трое были другими. Почему они стали такими? За что они сделали такое со мной? Почему ты стал таким?
Арчи судорожно задергал ворот рубахи. Ему вдруг стало не хватать воздуха. Он вспомнил маму. Ее объятия. Она смотрит на него, держа на руках и улыбаясь. Солнечные лучи падают на ее щеку, нежно лаская. «Ты у меня такой красивый. Самый хороший и умный. Ты вырастешь и станешь богатым. У тебя все будет хорошо. Хорошая жена, дети. Они будут ждать тебя, когда ты придешь домой. А я, я буду помогать тебе, нянчить их». Мама. Как же я стал таким?
— Вот и я тоже думаю, — девушка глядела на Арчи грустными глазами. — Как же вы стали такими?
Убийца вскочил в седло, яростно пришпорив коня. Лошадь рванула от девушки и канавы, на краю которой она сидела. Холодный ветер сорвал слезы с глаз убийцы. Арчи плакал. Он не плакал с десяти лет. Он мужчина. Мужчины не плачут. Так сказал ему отец. И Арчи не плакал. Никогда после этого разговора. Став убийцей, он вообще забыл о таком чувстве как жалость. Совести нет. Есть только то, что нужно тебе. Если нужно убить, что бы тебе было хорошо — убей. Главное — твое счастье. И вот теперь он чувствовал, что что-то в его взглядах на жизнь не так.