Я тоскливо прислушалась.
— Демжис! А давай найдёмся!
— Там полиция.
— Я уже сдаюсь! Холодно…
— Странно. Твой организм меняется таким образом, что ты не должна мёрзнуть. Вон, в ледяной речке проплылась и ничего, раньше я бы тебя неделю лечил.
— Не напоминай! — Я отчаянно заскребла когтями по камням. Звук вышел упоительно-мерзким. — Теперь ещё и страшно! Что дальше — шерсть, хвост? Потеря речи и разума?
— Не преувеличивай. В твоих переменах есть закономерность, пока неясная, но я думаю над этим. Потерпи совсем чуть-чуть.
Я свернулась клубком на охапке веток и тихонько хлюпала носом. Сверху меня накрыла куртка Демжиса.
Рокот вертолёта становился всё громче, пока не перерос в ураганный рёв. Наши спасатели садились на каменной площадке перед руинами замка.
— Если мы сдадимся… И покажем наши способности… Тогда попадём в цепкие лапы учёных. Они всё это изучат, может, подскажут нам что-то.
— В этом есть смысл, — задумчиво сказал Демжис. — До сих пор мы обращались за помощью только к вашей религии. А в твоём мире сильно развита наука, сильней веры. Может, и есть смысл обратиться к ней…
— Ты спросишь у них про богов, а меня пусть лечат. Уже напрягает превращаться в неведому зверушку.
— Значит, решено.
Рука в руке, мы вышли к месту посадки вертолёта. Навстречу нам уже выскакивали люди в форме, с фонарями, аптечками и наручниками.
Потом вертолёт нёс нас над тёмными горами, над дорогами и огоньками домов к большому скопищу огней. Там, за заборами с очень-очень колючей проволокой, нас уже ждали.
Глава 13
Аккуратный дом старинной архитектуры выглядел бы совершенно мирно, если бы его не окружал мощный забор. Нас провели по длинным пустым коридорам, где-то сбоку мелькнула решётка местного обезьянника — но молчаливые люди в синих форменных куртках подтолкнули меня и Демжиса дальше, к единственной раскрытой двери, из которой прямоугольник света выпадал на дорожку в коридоре.
В кабинете было почти чисто. Всё портили только следы работы — бумаги, раскиданные на столе, открытые дверцы шкафов, криво сдвинутый ноутбук. За столом сидел грузный мужчина с седыми усами. Он окинул нас непривычно-проницательным взглядом. Рядом с усатым стоял пухлый рыжий австриец с растерянным лицом. Я заподозрила, что он и есть хозяин кабинета, но более важная шишка согнала его с тёплого кресла.
Перед столом стояли два стула и несколько человек. И, право, стулья были в лучшем состоянии. Двое полицейских выглядели замученными, из-под форменных беретов на нас уставились красные от недосыпа глаза. За широкими полицейскими плечами внезапно обнаружилось знакомое лицо — наркодилер Алекс. Его руки были скованы наручниками, взгляд пылал ненавистью. Так вот кто навёл их на наш след!
Последний в этой комнате человек, гражданского вида, худой и сутулый, неожиданно обратился к нам по-русски:
— Добрый вечер, господа. Присаживайтесь.
Я охотно подчинилась, Демжис тоже.
Сутулый продолжал:
— Я ваш переводчик. Вы находитесь в следственном отделе…
— А в чём нас обвиняют? — перебила я. Демжис нахмурился.
Усатый следователь что-то сказал, переводчик ответил по-немецки.
— Дело в том, что вчера в пригороде Кёльна местный патруль задержал русского иммигранта Александра Рыбова, известного как криминальный авторитет Алекс. Полиция Евросоюза давно пыталась распутать сеть поставок наркотиков, поэтому Алекс был быстро опознан и допрошен. Однако в процессе допроса он сообщил довольно странные сведения — о молодом человеке и его девушке, которые, якобы, обладают паранормальными способностями. В это никто, конечно, не поверил, — переводчик позволил себе улыбнуться, — но, поскольку вы незаконно завладели транспортным средством, был проведён розыск и задержание…
Усатый следователь оборвал переводчика, что-то строго сказал и кивнул рыжему полицейскому. Тот схватил со стола планшетку и ручку и начал писать.
— Итак, опустим формальности, начнём допрос, — обратился к нам переводчик. — Ваши имена?
— Нижегородцева Анастасия Александровна, а он… э…
— Демжис Рес Юдикат, — Демжис зыркнул на меня — тихо, мол, буду говорить сам.
— Есть ли у вас какие-либо документы, удостоверяющие личность?
— Нет, Алекс отнял!
— Когда, где и как вы пересекли границу Евросоюза?