На следующее утро Кимберли проснулась с бесспорным осознанием всего ужаса ситуации. Она понимала, что не хотела бы встретить еще одну ночь в этом стоящем в отдалении от всех доме. Кто-то намеренно пытался вселить в нее страх. Мужчина, пребывающий в ее гостиной, предлагал защиту. У нее, в самом деле, не было другого разумного выхода, кроме как составить ему компанию по возвращению в винодельческие края, пока не станет ясно, в чем же дело. Нет никакого смысла себя обманывать, думала она, выбираясь из постели и направляясь в ванну. Жить в доме, полном незнакомцев — задачка не из легких. Но иметь дело с типами в капюшонах, которые шляются вокруг и таскают с собой серебряные кинжалы — куда менее заманчиво. Кимберли в точности могла представить, что заявили бы власти, вздумай она поведать им о ночных происшествиях. Они решили бы, что она слетела с катушек. По крайней мере, Кавена не ставил под сомнение ее рассказ о том, что она видела в окне. Закрытая дверь ванной и звук льющейся воды мгновенно вернули ее к действительности.
— Кавена, это ты?
— А как ты думаешь? — раздраженно откликнулся тот.
— Долго не копайся, — предупредила она.
Минутой позже распахнулась дверь, и перед Кимберли, вытирая с шеи остатки пены полотенцем, предстал Кавена, Он был по пояс голым и явно чувствовал себя как дома. Изумрудные глаза вспыхнули, когда он поймал ее неодобрительный взгляд, которым она, глядя мимо его, окинула ванную.
— Беда твоя в том, что у тебя в доме просто никогда не было мужчины. Или вообще кого-нибудь еще, коли на то пошло. Не переживай. Я прекрасно вышколен. Не оставлю полотенца валяться на полу.
— Ты закончил? — холодно спросила она, размышляя, осталась ли еще теплая вода.
— Да вроде бы.
— Отлично. Тогда можешь приступить к завтраку, — торжествующе сообщила она, стремительно минуя его и захватывая маленькую ванную. Он позволил ей вытолкнуть себя в холл, но не раньше, чем ее взгляд наткнулся на скривившийся в веселой усмешке рот.
— Мужчине придется предусмотреть твое полное обучение прекрасному искусству житейских компромиссов, — заметил он.
— Если это касается того, чтобы получить с утра пораньше горячую воду в душе в достаточном количестве, то я не верю в компромиссы. Иди, приступай к яичнице, Кавена. Я предпочитаю хорошо прожаренную. — Кимберли, было, начала закрывать дверь, как вдруг остановилась. — О, кстати. Я тут решила принять твое предложение. По меньшей мере, на несколько дней.
Кавена поднял черную бровь.
— И что, сегодня утром больше никаких аргументов против твоего возвращения со мной в поместье?
— Предложение все еще в силе?
— Это никогда не было предложением, Ким, — объяснил мягко Кавена. — Скорее требование. Остаться здесь с тобой я не могу, поскольку дома меня ждут слишком много других обязанностей. Впрочем, я в любом случае не могу оставить тебя здесь одну, только не после того, что случилось. Единственный выход для тебя — это поехать со мной домой.
Склонив голову набок и сощурив глаза, Кимберли холодно изучала его сквозь ресницы.
— Если уж мне требуется усвоить кое-что насчет того, как делить ванную, то позволь сообщить, что тебе, черт возьми, нужно бы поучиться дипломатии.
— Имеется в виду, что мне следует выучить, как сделать так, чтобы приказы звучали похожими на просьбы? — растягивая слова, произнес Кавена.
Решив не удостаивать его ответом, не выпив прежде утренней чашки кофе, Кимберли захлопнула перед его носом дверь ванной. Полчаса спустя, переодевшись в чистые джинсы и блузку персикового цвета, она благодарно втянула пахнувший ей навстречу аромат.
— Неплохо, Кавена. Совсем неплохо.
Она внимательно осмотрела, как он на плите взбивает яйца. В теплой духовке покоилась горка поджаренных хлебцев.
— Стараюсь изо всех сил, чтобы угодить, — пробормотал он.
Кимберли хмыкнула.
— Что-то мне подсказывает, это все из-за того, что ты сам голоден. Не то, чтобы я жалуюсь. Не могу даже вспомнить, когда в последний раз кто-то мне готовил завтрак. — Она открыла холодильник. — Что пожелаешь к яйцам?
— Все что угодно, кроме острого соуса.
Кимберли неодобрительно посмотрела на него.
— Ты даже не представляешь, что теряешь. Как я люблю что-нибудь поострее со своими яйцами.
Вытащив из холодильника огромную бутыль с перцовым соусом, она понесла ее к стойке.
В душе же на самом деле Кимберли решила, что иметь поблизости Дариуса Кавену даже интересно. Каково это будет — пожить несколько деньков в его доме? Кимберли прошлась по стойке и собрала пару салфеток. А потом взгляд ее упал на вскрытое письмо от адвокатов. Тут же ее хорошее настроение испарилось, стоило ей понять, что, Кавена, должно быть, прочел письмо.
— И что это значит? — подняв вскрытый конверт, спокойно спросила она.
Кавена ни на секунду не отвлекся от своего занятия: он раскладывал яичницу по тарелкам.
— Я как раз хотел тебя спросить о том же самом.
— Ты это вскрыл!
Он кивнул, кладя сковородку в раковину и беря тарелки. Ошалев от изумления, Кимберли уставилась на него. Судя по его виду, он даже ничуть не смутился.
— Ты же преднамеренно вскрыл личную переписку!
— Сгорал от любопытства.
— Любопытства! Мой Бог, Кавена, да какое ты имеешь право совать нос в мою личную корреспонденцию? — взорвалась она от бешенства.
Он все еще казался невозмутимым.
— Как показывает мой опыт, письма от адвокатов зачастую влекут за собой неприятности. Поскольку ты не соизволила поинтересоваться содержимым, я решил, что лучше сам этим займусь.
Кимберли, обессилев, опустилась на стул рядом с ним, чувствуя большее, чем когда либо испытанное ею изумление.
— Не могу поверить, что тебе хватило наглости такое сотворить.
Он бросил на нее взгляд.
— Кто такие Марленды, Ким?
— Так походя открывать чью-либо частную переписку. Немыслимо. На этот счет есть же какие-то законы, — продолжала она, игнорируя его вопрос.
— Ким, кто такие Марленды? Зачем они наняли эту адвокатскую контору, чтобы связаться с тобой? Почему они просят тебя о встрече?
— С людьми, которые у тебя работают, и со своими домочадцами ты тоже так деспотично обращаешься? Если так, то не понимаю, как ты удерживаешь служащих. Своих родных ты, должно быть, доводишь до белого каления.
— Ким, — терпеливо прервал ее Кавена. — Просто ответь на мой вопрос.
— С какой стати?
Он коротко пробормотал что-то под нос, явно такое, что вслух не произносится.
— Потому что, если ты не ответишь на мой вопрос, я сам свяжусь с адвокатской конторой и узнаю, что происходит.
— Сначала вторжение в частную жизнь, а теперь угрозы, — стиснула она зубы.
— Ким, только отнесись ко всему здраво, ладно? Я всего лишь пытаюсь узнать, не угрожает ли тебе реальная опасность. Возможно, это имеет отношение к той личности, болтающейся у окна прошлой ночью. Может, мы глубоко заблуждаемся, полагая, что он связан с похищением.
Кимберли так испугалась его заключений, что не удержалась от ответа.
— Боже милосердный, нет! Уверяю тебя, мистер и миссис Уэсли Марленд никогда не запачкают свои холеные ручки обо что-то столь вульгарное, как похищение.
— Так кто же они такие? — продолжал спокойно стоять на своем Кавена. — Почему они хотят, чтобы ты с ними связалась?
Кимберли решила, что упираться себе дороже. Кроме того, рассудила она, вреда не будет, если она расскажет ему правду.
— Это родители моего отца.
— Твои дедушка с бабушкой?
— Формально. — Она пожала плечами и добавила в яичницу острый соус. — На самом деле я не ощущаю себя их родственницей, разве что в биологическом смысле. Я даже никогда их не видела.
— Судя по содержанию письма, они желают встретиться с тобой.