Но неужто их колдун и есть тот самый?!
***
— ...смотрю ты ещё не потерял безделушку, что я тебе подарил? — кивнул Виктор на оберег-змеевик на правом запястье Ратмира. — Носишь, не снимая, — точь-в-точь девка влюблённая.
Младший маг, смутившись, попытался спрятать «улику» и чуть поводья не выпустил — в последнюю секунду подхватил. Хлестнул, подгоняя, задумавшуюся каурую.
Стучали копыта по мостовой. Скрипели рессоры. Дрожали фонари, отражаясь в чёрных лужах. Бричка катилась по ночному городу.
— Не сердись, шучу! — Виктор, небрежно облокотившись о борт, задумчиво смотрел на проплывающие мимо дома. Влажный ветер трепал пепельные пряди. — Я тут одно любопытнейшее изыскание начал касательно духов. Ты, например, знаешь, как рождаются светлые алеры? Почему появление их — событие редкое, не побоюсь этого слова, уникальное. Между тем, всё до обидного просто. Для воплощения духа-охранителя нужно невероятно сильное осознанное желание защитить кого-то, доходящая до безрассудства жертвенность во имя чужого благополучия. Готовность бескорыстно отдать собственную жизнь и посмертие ради спасения другого человека и тем принять ответственность за его дальнейшую судьбу. На такое способны редкие матери да, пожалуй, собаки.
Он легонько потрепал сидящего рядом мальчишку по плечу. Тот сжался, нахохлился. Навстречу промаршировал отряд королевской гвардии, капитан скользнул взглядом по гербу на борту брички и равнодушно отвернулся: пламенный сокол Рарог был прекрасно известен каждому стражу столицы.
— Виесу, ту же морунью, разносчицу чумы, создать гораздо проще, — показалось, недобрые угольки загорелись в глазах старшего мага. Или фонари бликнули. — Достаточно нескольких подготовительных ритуалов и мучительной смерти, долгой агонии, чтобы на свет вылезла исковерканная сущность, одержимая жаждой мщения создателю... и всему роду человеческому.
Светловолосый колдун нахмурился, сделал пару пассов правой рукой, то ли разминая запястье, то ли демонстрируя магическую формулу.
— Вот удержать озлобленную душу в узде, заставить подчиняться — сложнее. С самим заклинанием справится даже первогодка, но цена, которую придётся заплатить за подобную связь, знаешь ли, большинство посчитает неоправданной...
Тварью оказался Виктор, но тварью талантливой: многому научил, о чём даже не все наставники академии ведали. От него узнал и как хвори людские исцелять-насылать, и как с тёмными духами управляться. И как силу из чужой крови черпать.
Ратмир до сих пор удивлялся, что раньше не понял, не угадал истинную суть «друга». До конца жизни теперь за «слепоту» будет расплачиваться, и поделом.
Мор в углу, поймав угрюмый взгляд, затянула неизменную песню.
— Отпусти, колдун. Какое дело тебе до других людей, что готов ты жертвовать годом своей жизни за день моего заточения?
Не сдержался, прошипел сквозь стиснутые зубы, хотя и знал, что, отвечая, только ей сил придаёт.
— Не дождёшься.
Или он не дождётся? Два дня назад письмо отправил, ещё столько же продержаться. Задумался, на стену посмотрел, будто насквозь видел, как в клети несушки на насестах топчутся. Немного с птицы силы, но даже маленький камешек чашу весов в нужную сторону способен опрокинуть.
С отвращением сплюнул. Взял нож, вышел во двор. Не хотелось кровавые уроки Виктора вспоминать, а, видно, придётся.
***
Кузька-дурак по лесную ягоду ходил. В овраг провалился, рубаху разлохматил, репьёв нахватал, зато полный туесок набрал да заплутал чутка в зарослях, вышел прямо к подворью колдуна. Решил быстренько вдоль плетня прошмыгнуть, пока его не заметили, и запнулся — по траве перед домом девчонка гуляла, о которой на днях вредная бабка Хавронья трындела. Красивая, как в сказке про полозов и храбрых рыцарей.
— Дяденька! — позвала.
Кузька разулыбался, внимание не обращая, что слюна с подбородка на землю капает. Пузо почесал. Девчонка к самому плетню подошла, пальцами-прутиками в ограду вцепилась, испуганно на затаившуюся избу оглянулась, голос понизила.
— Дяденька, помогите мне, пожалуйста.
Кузька тут совсем уверился: похищенная принцесса она, которую чароплёт в заточении держит. Осерчал, палку узловатую поднял, решительно к калитке направился. Как колдуна коварного пришибёт, принцессу в замок воротит, король на радостях его в рыцари посвятит, коня боевого подарит и меч настоящий — все деревенские обзавидуются, пожалеют, что дурачком кликали. Будет Кузька по землям разъезжать да подвиги творить. А принцесса вырастет, женится на ней Кузька, тогда король может и золотую корону с каменьями поносить разрешит... корона-то, наверно, ой какая тяжёлая...