— …натолкнулись на дом, недалеко от поворота на Беттихилл, — договорил Говард за меня. Его лицо сильно побледнело. Секунду — показавшуюся мне бесконечно долгой — он смотрел на меня широко раскрытыми от страха глазами, а затем повернулся и так поспешно сделал шаг к Макмадоку, что тот испуганно отпрянул.
— В этом лесу больше нет других домов? — спросил Говард. — Какой-нибудь хижины, сарая или чего-нибудь в этом роде?
— Нет… в радиусе десяти миль нет, — ответил Макмадок растерянно. — А что?
— Вы уверены?
— Абсолютно, — сказал Макмадок. — А что?
— Это точно тот самый дом, — сказал я.
Мое сердце начало бешено колотиться. Мне вдруг показалось, что я слышу шорохи, а еще шепот и хихиканье чьих-то злых голосов и чьи-то шаги, а еще шуршание, как будто что-то огромное и бесформенное подползало к нам.
Я с трудом смог отогнать наваждение. В доме действительно раздавались какие-то звуки, но это были всего лишь обычные шорохи старого дома, обдуваемого ветром и поливаемого дождем, не более того.
— Черт побери, что это все означает? — пробурчал Макмадок. — Если я уж взялся вам помогать, то, может быть, мне хоть кто-нибудь объяснит, что, собственно говоря, происходит?
Говард нерешительно посмотрел на него.
— Этого я сделать не могу, — сказал он. — Но, возможно, мы попали из огня да в полымя, — он резко повернулся ко мне. — Нам нужно обыскать дом. Причем немедленно.
— И что нужно искать? — недоверчиво спросил Макмадок.
— Все, что покажется необычным для этого места, — ответил Говард серьезным тоном. — Более конкретно я вам сказать не могу. Сколько здесь комнат?
— Три, — ответил Макмадок. — Вместе с этой. А еще чердак.
— Погреба нет?
Не знаю почему, но я облегченно вздохнул, когда Макмадок отрицательно покачал головой.
— Тогда давайте приступим, — сказал Говард.
Он вдруг стал необычайно деятельным. Повернувшись, он поочередно указал на две двери в южной стене комнаты, а затем посмотрел на меня и на Макмадока. — Ты осмотришь правую комнату, я — левую. А вы, Макмадок, поднимитесь наверх. Только быстро. Вы, миссис Уинден, оставайтесь здесь. Ну все, пошли.
Макмадок бросил на меня вопросительный взгляд, но я сделал вид, что этого не заметил. Подняв с пола оторванную ножку стула, я обмотал ее конец тряпьем, а затем поднес к огню керосиновой лампы. Импровизированный факел горел на удивление ровным пламенем, и после небольших колебаний Говард и Макмадок последовали моему примеру.
Когда я открыл правую дверь и поднял свой факел так, чтобы он осветил по возможности всю комнату, я почувствовал, что нервничаю намного больше, чем ожидал. Эта комната была намного меньше той, из которой я сюда вошел, и, должно быть, когда-то использовалась как кладовая, потому что три из четырех ее стен занимали высокие — до самого потолка — полки, которые, впрочем, почти развалились. Весь пол был усыпан всякой всячиной, главным образом обломками мебели и мусором, а в воздухе жутко пахло гнилью и протухшими продуктами.
Прошло несколько секунд, прежде я заметил одно странное обстоятельство: запах гнили был необычайно сильным, однако в комнате я не видел ничего такого, что могло бы издавать этот запах. Абсолютно ничего.
Пыльные полки были пустыми, а на полу валялся лишь мусор да окаменевшие от старости деревянные предметы. Не было ничего такого, что соответствовало бы этому запаху: ни гниющих листьев, ни плесени, ни остатков пищи, ничего. В этой комнате вообще не было ничего органического. В этом отношении она была, можно сказать, стерильной.
Я почувствовал, как внутри меня все похолодело от страха. Сделав шаг внутрь комнаты, я испуганно остановился и хотел уже повернуться, чтобы выйти отсюда, но тут что-то на полу блеснуло в свете моего факела. Раздираемый, с одной стороны, желанием побыстрее выйти из этой комнаты, а с другой — природным любопытством, я остался в комнате и присел на корточки, правда, быстро оглянулся перед этим, чтобы убедиться, что дверь все еще открыта и что в случае необходимости я смогу одним прыжком выскочить из комнаты.
На полу виднелся какой-то след. Он был немного шире большой мужской руки и вился сложными, как-то странно расположенными петлями, влево и вправо от двери, через всю комнату, при этом он захватывал все четыре стены. Стенки и стоящие возле них полки. Как будто кто-то тщательно осмотрел — или даже обыскал — комнату. В поисках чего-нибудь съестного.
Чувствуя, как колотится мое сердце, я выпрямился, подошел к одной из полок и поднял свой факел повыше. Мне еще раз бросилось в глаза то, что полки были абсолютно пустыми. На них не было даже пыли. Они были чистыми. Чистыми и такими гладкими, как будто они…